85 лет назад, 25 апреля 1940 года, родился актер Михаил Кононов (1940-2007)
*
Уверен, многие со мной согласятся: Михаил Кононов – одна из самых противоречивых фигур в нашем кинематографе. С одной стороны, – безусловный талант, ни на кого не похожий трагикомический актер, создавший целую галерею любимых с детства героев. Простодушных, обаятельно чудаковатых, чья душа нараспашку… С другой, – полная им противоположность в жизни. Человек с ершистым характером, резких суждений и непредсказуемых поступков.
И наша единственная встреча в 2001 году – яркое тому подтверждение.
…Я приехал в Дом кино на встречу с замечательным питерским актером Евгением Леоновым-Гладышевым. И вдруг в фойе вижу: навстречу идет бритоголовый и, как показалось, не совсем трезвый Михаил Кононов. Сразу бросилось в глаза, что в его внешности от прежнего «Начальника Чукотки» или «Нестора Петровича Северова» мало что осталось. Его вид был ближе к «космическому пирату» Крысу из «Гостьи из будущего».
— Пресса? – увидев меня, бодро воскликнул Михаил Иванович. — Напишите, что я навсегда ушел из кино. Я теперь бизнесмен и… – он на мгновение задумался, подбирая точное слово, и добавил многозначительно: — крупный бандит.
Кононов громко засмеялся, и направился в сторону ресторана Дома кино.
Вот собственно и вся «встреча». Хорошо помню, какой нестерпимой грустью от нее повеяло.
*
«КОНОНОВ И ДАЛЬ — ДВА САПОГА ПАРА»
Несмотря на то, что Михаил Иванович незадолго до смерти написал «автобиографическую книгу» – достоверных фактов его биографии нет. Если он и давал интервью (что бывало редко), то, как правило, о себе ничего не рассказывал, только пространно рассуждал «о смысле профессии» и «высоком предназначении артиста». Поэтому сведения о его семье, детстве и юности крайне скупые.
…Будущий актер родился в Москве 25 апреля 1940 года. Его родители приехали в столицу из деревни в середине 1930-х – в поисках лучшей жизни. Папа, Иван Михайлович, устроился швейцаром в гостиницу «Пекин», а мама, Мария Владимировна, — работала поваром. Жила семья в коммуналке.
О своем отце, по обрывочным данным вернувшемся с Великой Отечественной войны инвалидом, Михаил Иванович никогда не вспоминал. Каким он был, сколько лет прожил, где и когда похоронен, — неизвестно. А вот мать, хотя она была женщиной суровой, властной и с детства старалась держать сына в «ежовых рукавицах», — Кононов обожал.
Миша рано увлекся школьной самодеятельностью, прекрасно играл в любительских спектаклях. Маленького роста, белобрысый, смешной своей непосредственностью, со звонким голосом, он с детства слышал от одноклассников и взрослых, что «рожден быть артистом». И ему нравилось, что когда он на сцене, все внимание зала приковано к нему.
Кстати, многие «биографы» Кононова утверждают, что его одноклассником и другом детства был ныне известный актер и режиссер Андрей Смирнов, снявший знаменитую драму «Белорусский вокзал» (1971). Якобы они вместе писали сценарии для школьных спектаклей, ставили их на сцене и сами же играли главные роли.
Но это не так. Андрей Смирнов был на год младше Кононова, учился во французской спецшколе, в старших классах был принят во французский любительский театр при московском Доме учителя. А Кононов учился в обычной средней школе, занимался в драмстудии при городском Дворце пионеров. Никогда ни тот, ни другой не упоминали, что в детстве общались.
Единственное, что их объединяло, — оба к выпускному классу твердо решили связать свою жизнь с творчеством. Правда, Смирнов поступал во ВГИК – на режиссерский, а Кононов – на актерское отделение театрального училища имени Щепкина при Малом театре.
Несмотря на серьезный конкурс, Михаил поступил в легендарную «Щепку» с первой попытки. Курс 1959 года, который набрал народный артист СССР Николай Анненков, получился выдающимся – однокурсниками Кононова были, например, Олег Даль, Виктор Павлов и Виталий Соломин. Эта четверка заметно выделялась с самого начала – преподаватели предрекали им большое будущее.
Во время учебы Михаил держался обособленно, ни с кем близко не сходясь. Пожалуй, ближе всех ему был такой же одиночка-правдоискатель, максималист, романтик и нигилист одновременно – юный Олег Даль.
По воспоминаниям знакомых, это была «интересная» пара: тощий, долговязый (рост 185 см), нескладный, но с аристократическими манерами остро ироничный Даль и периодически отпускающий ядовитые реплики на вид простовато-наивный «студент с лицом ребенка» Миша Кононов.
Оба кожей ощущали «фальшь и несовершенство окружающего мира» и не собирались с этим мириться. Говорят, их так и называли – «два сапога пара».
*
«ВСЯ ЖИЗНЬ — КАК СМЕХ СКВОЗЬ СЛЕЗЫ»
В 1963 году Кононов окончил театральное училище и был принят в труппу Малого. Однако в жестких рамках стационарного театра с его дисциплиной и обязательными «ступенями роста» в виде массовки и «кушать подано», ему было некомфортно — претило «быть как все».
Однажды молодой актер не сдержался и при всех во время репетиции сделал дерзкое замечание легендарному «Чапаю» — актеру и режиссеру Борису Бабочкину. Слово за слово, разразился скандал, в результате которого Михаилу Кононову пришлось написать заявление об уходе.
«Выпускался я из Щепкинского училища исключительно как комедийный актер, — вспоминал свою юность Михаил Иванович. — В Малом театре, откуда пришлось уйти из-за дешевых закулисных интриг, официальными комиками числились только я и Игорь Ильинский.
Ну, может быть, еще Витя Павлов. Вообще-то Кононов, по сути, настоящий трагикомический актер. У меня и жизнь вся — как смех сквозь слезы…»
*
*
*
Впрочем, театр он покинул без сожалений. К тому времени, а это был 1968 год, актер уже знал, что его стихия – кинематограф. Если первые роли, которые он сыграл еще студентом (например, в комедии Евгения Ташкова «Приходите завтра…» и мелодраме Исидора Анненского «Первый троллейбус»), были небольшими, то, начиная с 1964 года, Кононову предлагают главных либо ключевых героев.
Мне кажется, его «звездный час» пробил не в пронзительной драме Михаила Калика «До свидания, мальчики» (1964), а в героической трагикомедии Виталия Мельникова «Начальник Чукотки» (1966).
Помню, в детстве невероятные похождения «кононовского» писаря Алеши Бычкова, революционными ветрами заброшенного на край света и взвалившего на себя ношу «ответственного за Чукотку перед победившим пролетариатом», как будто магнитом притягивали к экрану.
А как же там хорош дуэт Кононов-Грибов! «Простодушный наивный мальчишка-романтик Бычков» и «ушлый, прожженный царский таможенник Тимофей Храмов» в исполнении великого мхатовца Алексея Грибова… Недавно пересматривал «Начальника Чукотки» – нельзя оторваться!
В том же 1966 году Кононов сыграл послушника Фому в исторической драме Андрея Тарковского «Андрей Рублев». Роль не главная, но именно эту свою работу он считал одной из лучших и ставил выше других.
Почему – понятно. Большинство режиссеров эксплуатировали его типаж – «милого и обаятельного парня из народа», а у Тарковского он сыграл глубокую драматическую роль.
*
*
«НЕНАВИСТНЫЙ НЕСТОР ПЕТРОВИЧ»
В 1960-1970-е Михаил Кононов был невероятно востребован. Красноармеец-философ Алеша Семенов – в военной драме Г. Панфилова «В огне брода нет» (1967), трогательный командир самоходки младший лейтенант Малешкин в фильме В. Трегубовича «На войне как на войне» (1968), любвеобильный Павлик еще в одном панфиловском шедевре «Начало» (1970), непутевый, мятущийся Митька в драме В. Мельникова «Здравствуй и прощай» (1972)…
И, наконец, учитель вечерней школы Нестор Петрович — в четырехсерийной комедийной мелодраме А. Коренева «Большая перемена» (1973). Роль, которая стала «визитной карточкой» Кононова, принесла ему всесоюзную народную любовь и славу, и которую он люто ненавидел всю жизнь – называл «безделушкой с фантасмагорическими бредовыми ситуациями и несуразным текстом».
*
На самом деле народ не обманешь — неслучайно более полувека «Большая перемена» в числе любимых фильмов. В ней многое сошлось: прекрасный актерский состав (Евгений Леонов, Ролан Быков, Лев Дуров, Светлана Крючкова, Наталья Гвоздикова Людмила Касаткина, Александр Збруев, Юрий Кузьменков, Савелий Крамаров и многие другие), талантливый сценарий, крепкая режиссура.
Он — добрый, веселый, жизнерадостный, с изумительной музыкой Эдуарда Колмановского, с песней на все времена «Мы выбираем, нас выбирают…» на стихи М. Танича.
И, конечно, одна из главных удач – классный руководитель 9 «А» Нестор Петрович Северов в исполнении Михаила Кононова. Недаром во время первых показов по ТВ улицы «вымирали», а актеры, которых накануне никто не знал, наутро «проснулись знаменитыми».
Кстати, «возненавидел» эту роль Михаил Иванович не сразу, а когда понял, что стал для всех «Нестором Петровичем». Ведь стоило ему появиться на улице, слышал вслед: «Это же Нестор Петрович!» Это его страшно раздражало.
Хотя во время съемок картины (пусть он иногда и капризничал и даже ссорился с режиссером из-за казавшихся ему дурацкими сцен), работал самозабвенно, не щадя себя, и своего героя полюбил. Кононов признавался автору сценария, писателю Георгию Садовникову, что «из этого учителя неплохой человечек выйдет».
«Справедливости ради надо сказать, что это действительно была не главная роль в его жизни, — рассказывал Георгий Садовников – один из немногих, с кем после съемок общался Кононов (они даже дружили семьями). — Миша хотел, чтобы о нем говорили как об актере, игравшем у Тарковского в «Андрее Рублеве» и у Панфилова в «Огне брода нет», а ему все время вспоминали эту, как он считал, безделку.
В таком же положении оказался и Александр Збруев — его, звезду «Ленкома», несмотря на множество замечательных ролей в театре и кино, тоже чаще всего ассоциируют именно с его героем Ганжой. Но Саша смог отнестись к этому факту с юмором, а Миша — нет».
*
«ЗАКРЫТЫЙ КАК ШКАФ»
Многие коллеги Кононова признавали: он был человеком сложным, противоречивым. С одной стороны, натурой тонкой, чувствительной, — если загорался работой – творил чудеса. С другой… Авторитетов не признавал, запросто мог обвинить партнера в халтуре, в глаза назвать «бездарем», уйти со съемок. Режиссеров и сценарии выбирал придирчиво – сниматься только ради денег считал «преступлением».
И вообще был закрытым, некомпанейским, коллег сторонился, предпочитая компаниям и шумным посиделкам уединенное чтение. Себя называл «закрытым как шкаф, одиночкой».
«Он был человеком настроения, оно у него могло резко меняться, — вспоминала партнерша Кононова по «Большой перемене» Наталья Гвоздикова. — Мы были все молодые, на съемках происходило много чего забавного. Мы могли все вместе сидеть, смеяться, радоваться жизни… И вдруг в какой-то момент Миша — р-раз, — и закрывался, словно какой-то диковинный цветок…»
«Артистом Миша был «небесного свойства», прекрасным, штучным, не похожим ни на кого, — считала Инна Чурикова. — Он — бесхитростный и доверчивый, как ребенок. Но при этом умный и достаточно закрытый. Он общался только с теми, кого уважал. Говорил всегда прямо — кто талантлив, кто нет. И эта черта не всем нравилась. Миша был неудобным человеком».
Возможно, отчасти на его характер наложила отпечаток семейная трагедия.
В 1969 году Михаил познакомился с 18-летней начинающей фотомоделью, спортсменкой и красавицей по имени Наташа. Начал ухаживать, и вскоре молодые люди сыграли скромную свадьбу. Кононов к тому времени уже неплохо зарабатывал, на гонорар от «Начальника Чукотки» они с мамой из коммуналки переехали в отдельную двухкомнатную квартиру, в которую актер привел молодую жену.
*
Однако Мария Владимировна приняла невестку в штыки, считала ее недостойной сына. Начались взаимные обиды, скандалы, бойкоты… Оказавшись между двух огней, Кононов старался все уладить, но тщетно.
В день своего 30-летия, 25 апреля 1970 года, Михаил планировал раз и навсегда помирить двух любимых женщин. Накрыл праздничный стол и пошел звать маму… Открыв дверь ее комнаты, он увидел страшную картину: Мария Владимировна без признаков жизни лежала на полу, крепко сжимая емкость с ядовитой жидкостью для травли тараканов. Медики констатировали смерть от отравления – суицид…
Говорят, всю оставшуюся жизнь Кононов в этой трагедии винил себя и свою супругу.
*
*
«НЕ ИМЕЮ ПРАВА СНИМАТЬСЯ В ТАКОЙ ДУРИ»
За свою 45-летнюю карьеру Михаил Иванович снялся в 64 картинах. Успешно работал во всех жанрах: в комедии, трагедии, фарсе, фэнтези, драме, мелодраме, детективе, сказке… Озвучивал фильмы и мультфильмы.
Разумеется, у каждого зрителя свои любимые ленты с его участием, но мой рейтинг лучших ролей Кононова выглядит так.
Третье место – «космический пират» Крыс в детском фантастическом сериале Павла Арсенова «Гостья из будущего» (1984). Во многом именно их злодейский и одновременно комический тандем с Вячеславом Невинным (Весельчак У) сделали эту ленту культовой для нескольких поколений зрителей.
Сцены погони, «разборок» между собой, волшебных перевоплощений в то в учительницу, то в медсестру и обратно – забыть невозможно…
Второе – писарь Алеша Бычков из «Начальника Чукотки». На мой взгляд, в этом фильме Кононов ярко продемонстрировал весь свой потенциал и открылся как большой актер.
Ну и, наконец, первое – как ни банально, — Нестор Петрович Северов из «Большой перемены». По причинам, изложенным выше.
Конечно, незабываемы и «В огне брода нет», и «На войне как на войне», и «Начало», и «Таежная повесть» (1979), и фильмы-сказки «Финист – Ясный Сокол» (1974), «Кольца Альманзора» (1977), и многие другие работы. Но то, как сыграл Кононов в этой «тройке»– просто блеск!
*
*
Несомненно: если бы не резкий, непримиримый характер, актер мог бы украсить еще немало фильмов. Но перестройку и «новое российское кино» он не принял категорически.
С конца 1980-х и в 1990-е снимался в основном у старой, проверенной временем режиссерской гвардии – у того же Виталия Мельникова («Царская охота», 1990 и «Царевич Алексей», 1997), Андрея Кончаловского («Ближний круг», 1992 и «Курочка Ряба», 1994). От большинства предложений отказывался, какой бы гонорар не предлагали.
«Я читаю сценарии и отшатываюсь: это что-то из области «ужастиков»!, — объяснял свою позицию Михаил Иванович. — Настолько все непрофессионально и нелепо, что я не имею права позволить себе сниматься в такой дури. Во имя своих друзей, которых уже нет в живых… В Щепкинском училище мои однокурсники — Виктор Павлов, Виталий Соломин, Олег Даль — все отдавались искусству сполна!»
«КАЖДОЕ ЕГО СЛОВО ПРОНЗАЛО СЕРДЦЕ»
Однако жить им с женой было не на что – денег не хватало даже на еду. Поэтому в середине 1990-х, продав свою московскую квартиру, Кононовы переселились в деревню Бутырский хутор Истринского района Подмосковья. Михаил Иванович решил жить натуральным хозяйством, как он говорил, «садом-огородом». Заодно поставил цель – написать мемуары…
Он взялся за новое дело с энтузиазмом и гордился своими «мичуринскими» достижениями: помимо картошки, свеклы и капусты, выращивал на участке даже арбузы и виноград. Завел поросенка, планировал вырыть пруд и запустить в него карпов…
Продав урожай на колхозном рынке или на трассе, мог себе позволить расслабиться — как и «положено в деревне настоящему мужику». Со временем до Москвы докатились слухи, что Кононов «нищенствует и пьянствует».
«Выглядел Миша ужасно, — вспоминал свою случайную встречу с Кононовым в конце 1990-х актер Малого театра Борис Клюев. – Он мне стал говорить: «Зато какая у меня капуста!» Он этот кочан привез в Москву и всем показывал».
А потом у актера стало сдавать здоровье, навалились болезни. Вести натуральное хозяйство оказалось не по силам… Михаил Иванович перенес инфаркт, периодически попадал в больницы. Завязал с алкоголем, но бросить курить не смог…
*
*
В этот момент Михаила Ивановича разыскал Глеб Панфилов. Один из любимых режиссеров без проб утвердил Кононова на роль хлебнувшего лиха в сталинские времена дворника Спиридона Данилыча в своем сериале «В круге первом» (2006) по роману А. Солженицына.
Как вспоминал партнер по фильму Евгений Миронов, на съемки Кононов приехал счастливым, но очень постаревшим.
«Это был настоящий старичок, — рассказывал Миронов. — Но глаза сверкали азартом, и играл он, полностью погружаясь в роль».
Инна Чурикова: «Это была настоящая актерская работа! Такие глубокие струны она затрагивала. Миша говорил там так, что каждое его слово пронзало сердце».
Роль дворника Спиридона Данилыча стала последней в биографии Михаила Кононова — «В круге первом» он снимался уже тяжело больным.
Чтобы быть поближе к врачам, Кононовы продали свой дом в деревне, купили скромную двухкомнатную квартирку в районе метро «Бабушкинская». Михаил Иванович хотел пристроить в какое-нибудь издательство свои мемуары, которые он назвал «Прости, жизнь, и прощай!», но везде получал отказы – «ничего жареного в рукописи не оказалось».
Последние месяцы актер жил по графику: неделя дома, неделя в больнице. Болезни усугублялись тем, что денег на лекарства не хватало.
«Миша восемь больниц прошел, и все без толку, — рассказывала супруга Наталья Павловна. — Чуть подлечат, возвращается, а потом опять начинаются боли — до крика».
Незадолго до смерти Михаила Ивановича видели на Ваганьковском кладбище, куда он «приходил к своему другу Олегу Далю».
«Последний раз Мишу видела за пару лет до его смерти, — вспоминала Наталья Гвоздикова. — Стояла зима, он был какой-то грустный. Спросила: «Ну как ты поживаешь?» Перекинулись двумя фразами, ничем не обязывающими, и расстались. А отошла от него, и как-то сердце сжалось. Он очень изменился внешне. Был каким-то… не хочу говорить «несчастным». Он выглядел каким-то очень сиротливым…»
…В конце июня 2007-го в тяжелом состоянии Михаила Кононова госпитализировали в московскую больницу № 20. Медики диагностировали «правостороннюю пневмонию». Более двух недель они боролись за его жизнь, но на фоне пневмонии развились сердечная недостаточность и тромбоэмболия. 16 июля 2007 года его не стало.
Наталья Кононова: «В воскресенье, 15 июля, его экстренно перевели в реанимацию, подключили к искусственному дыханию. А утром в понедельник мне уже звонят — сегодня в 10 часов 10 минут утра Миша умер… Сделать уже ничего нельзя было».
Последняя воля народного артиста России Михаила Кононова была исполнена – его кремировали. Урна с его прахом покоится в колумбарии Ваганьковского кладбища. Из известных коллег проводить актера в последний путь пришли только Борис Галкин и Людмила Зайцева.
«Я вполне счастлив, — признался Михаил Иванович в одном из последних интервью незадолго до смерти. — Никому не навредил. Жил и в искусстве, и в реальной жизни круто, независимо. Хотя и скромно. Посылал жутких хамов, гадов-непрофессионалов направо и налево!
А люди меня помнят только за добрые роли в хороших фильмах. Получается, что прожил в искусстве, как по Станиславскому — честно, правдиво и в соответствии с предлагаемыми обстоятельствами».
*
*
