Знаете, когда мне приходится рассказывать историю о том, как Анастасия Немоляева встретила своего мужа, всегда думаю — а ведь это была по-настоящая судьбоносная неловкость! Вы только представьте: на съемочной площадке фильма «Сны о России» в 1991 году молодая актриса уже привыкла к тому, что не понимает ни слова из разговоров японской съемочной группы.
И вот подходит к ней симпатичный парень, что-то говорит, а она, не дослушав, резко выкрикивает: «Что?!» А он-то обращался к ней на чистейшем русском языке! 
Тот самый парень оказался Вениамином Скальником — по японскому паспорту Цутому Исидзима. Наполовину русский, наполовину японец, с двумя гражданствами и двумя паспортами на разные имена. История его семьи, кстати, тоже любопытная: его мама — Ютака Исидзима когда-то выиграла в Японии олимпиаду по русскому языку, получила в награду путевку в СССР, приехала — и навсегда осталась. Вот так любовь к языку привела к настоящей любви с советским парнем из Биробиджана.
Необычная семья с японскими традициями
Через полгода после знакомства молодые люди расписались в загсе на улице Лобачевского. Никаких пышных торжеств — Анастасия была в серых брюках и белой кофте. Потом поехали к маме Вениамина, где их ждал японский стол.
Вениамин — театральный режиссер по образованию, ученик самого Петра Фоменко. Правда, режиссерская карьера у него складывалась непросто — слишком принципиальным оказался, мог бросить работу, если кто-то вмешивался в процесс. Но недавно он все-таки открыл собственный театр при поддержке жены.
Что действительно удивляет — это как гармонично в их семье переплетаются две культуры. Внешне у Вениамина восточные черты, но по характеру он совершенно русский, как отмечает Анастасия. Хотя японские гены дают о себе знать в мелочах: все трое дочерей и папа обожают японскую кухню и до сих пор едят, сидя на полу по-японски, поджав ноги под себя.
Кстати, в детстве Веня до третьего класса именно так и сидел за партой в школе — ноги под себя. Учительница ругала, родителей в школу вызывала, дома беседы проводили, просили сесть «по-человечески». Но все безуспешно, пока само не прошло.
Три дочери с русскими именами и японской фамилией
У супругов трое дочерей — София, Евдокия и Ефросинья. Сразу решили: имена будут русские, старинные, а фамилия — японская Исидзима. У всех девочек, как и у отца, двойное гражданство.
София, старшая, родилась в 1993 году. Сейчас ей 32 года, и она пошла по стопам мамы — выбрала дизайн. Окончила Московский институт дизайна и технологии (бывший Текстильный), специализируется на росписи шарфов. Вениамин с гордостью называет дочь «российским дизайнером с японскими корнями».
Евдокия, средняя дочь, пошла совсем другим путем. Ей сейчас 28 лет, она с детства увлекалась биологией и медициной. Училась в специализированном классе при академии имени Сеченова, потом поступила на биологический факультет МГУ на кафедру высшей нервной деятельности.
Ефросинья, младшая, сейчас учится на актерском факультете ГИТИСа в мастерской Сергея Шейнина. Долго выбирала между живописью и актерским искусством, в итоге решила продолжить семейную традицию. Из хобби у Фроси — живопись, аниме и фотография. Как и сестры, обожает все японское.
От кино к дизайну: новая жизнь звездной пары
В 90-е годы, когда российское кино переживало не лучшие времена, супруги буквально выживали. «Жили чудовищно», как вспоминает Анастасия. Но именно тогда они вспомнили о детском увлечении актрисы — росписи мебели и предметов интерьера.
Объединив таланты — Вениамин занялся столярной мастерской и изготовлением мебели, а Анастасия росписью — они создали собственную студию. Первым покупателем шкафчика от Немоляевой стал Роман Абрамович. Сейчас их авторская мебель участвует в международных выставках, а клиенты есть в России, Италии, Франции, Великобритании и Японии.
Постепенно Анастасии удалось зарекомендовать себя именно как художника, а не как «актрису, которая рисует мебель». Их дом они тоже обустроили по собственному вкусу — там сплетаются разные фактуры, цвета, настроения, но все собирается в одну живую композицию.
Отцовские мечты и материнские заботы
Анастасия Немоляева не скрывает — очень хотелось бы стать бабушкой. Особенно тяжело переживает разлуку со старшей дочерью в Аргентине. Отец Анастасии, кстати, так и не смирился с выбором дочери — все надеялся, что муж будет «русский блондин с голубыми глазами, оператор или режиссер».
А у мамы отношения с зятем до сих пор «дистанционные». Но Анастасия не жалеет: «В любом случае, мы уже вместе 33 года».
Вот такая получилась семья — где русские традиции соседствуют с японскими, где театральное искусство переплетается с дизайном, а любовь с первого взгляда длится уже больше тридцати лет. И знаете что? Глядя на эту историю, понимаешь — иногда самые счастливые семьи получаются из самых неожиданных знакомств.
