Когда в 1990 году вышел фильм «Сто дней до приказа», зал на студии Горького втайне сбегался смотреть один-единственный эпизод. Та самая сцена, где белокурая Елена Кондулайнен плывёт в бассейне — обнажённая, свободная, как будто не существует ни цензуры, ни приличий, ни границ. Она одной из первых решилась на это в советском кино — и мгновенно стала символом перемен.
Но что стояло за этим смелым образом?
*
На мой взгляд, история Кондулайнен — не о скандалах. Это история женщины, которая всю жизнь искала любовь. Искреннюю и настоящую, без восторгов и испуга в глазах.
«Я была бесценна — но одинока»
— Воры в законе подъезжали на машинах, пытались меня купить, — рассказывала она. — Но я считала, что у них не хватит денег. Потому что я — произведение искусства.
Кондулайнен всегда была «слишком». Слишком яркой, слишком откровенной, слишком живой. Мужчины её обожали, но боялись. Состоятельные, влиятельные, даже знаменитые — были рядом, но не с ней. Даже в расцвете славы, когда поклонники шли за ней толпами, она оставалась одна. Не потому, что не хотела отношений. А потому что была женщиной, которую хотели, но не умели любить.
— Всё у меня было, кроме одного — любви, — признавалась Елена.
Она родилась в посёлке Токсово под Ленинградом. Настоящее имя — Лемби Туттовилхо Контулайнен. Отец — ингерманландец, мать — донская казачка, которую семья мужа так и не приняла. Лена ходила пешком шесть километров до музыкальной школы, ухаживала за телятами, каталась верхом. Потом был переезд в Ленинград, работа секретарём. Уже тогда Елена знала — она хочет быть актрисой.
И судьба её словно услышала. Однажды на улице Моховой к ней подошёл преподаватель ЛГИТМиКа и сказал: «Девушка, вы не хотите поступить в театральный?»
Так начался путь, о котором она мечтала.
Выпускной спектакль, где она сыграла Марлен Дитрих, сделал её звездой курса. Позже она скажет, что ей с самого детства говорили: ты не такая, ты слишком яркая. И, как оказалось, слишком опасная для мужчин.
«Мне не хватало адреналина — а не мужа в тапочках»
Первой настоящей любовью был южанин Сергей — студент консерватории, красивый, темпераментный. Он очаровал Елену, но, прочитав её дневник с девичьими откровениями, вдруг устроил сцену — и исчез за две недели до свадьбы. Елена тогда просто ходила по улицам и плакала, не зная, куда себя деть. Именно тогда её заметили и пригласили в театральный.
Потом были другие мужчины. Она не играла в любовь — она её искала. Семью попыталась построить с биатлонистом, тоже Сергеем. Надеялась, что он — опора. Родился сын, Александр. Но семейный быт оказался ловушкой.
— Стираешь, гладишь, кипятишь… А потом муж надевает тапочки и включает телевизор. Это было не про меня. Мне нужно было другое — страсть, сцена, эмоции, — признавалась она.
Сын остался с отцом, а мама снова снималась, худела ради ролей, теряла здоровье, лежала в больнице с базедовой болезнью — и всё равно возвращалась в кино.
В девяностые Елена стала не просто актрисой — символом новой свободы. Обнажённые съёмки, создание «Партии любви», откровенные интервью, яркие выходы. Мужчины боготворили её — но никто не выдерживал. Ни один из четырёх браков не оказался по-настоящему прочным.
Даже Ивар Калныньш, партнёр по фильму «Шоу для одинокого мужчины», от которого Елена была без ума, оказался слишком недосягаемым.
— Мы могли быть вместе, но я бы быстро превратилась в ревнивую и несчастную женщину. Я поняла — мне нужен не красавец, а тот, кто сможет быть отцом моему сыну.
А потом в её жизни появился продюсер Сергей Грибов, который пообещал быть хорошим отцом и мужем. Они обвенчались, родился второй сын Михаил. Казалось, вот оно — счастье. Но и оно разбилось.
— Я начинала сходить с ума от тишины. Жажда сцены оказалась сильнее.
Слишком «взрослая» для семьи с молодым
Ей не прощали ни юности, ни зрелости. Когда в 52 года она закрутила роман с Дмитрием, моложе на 25 лет, осудили все: подруги, дети, общество. Но она снова сделала выбор — быть собой.
— А почему Пугачёвой можно, а мне нет? Потому что она богатая, а я — только артистка?
*
Но ради сыновей Кондулайнен отказалась от этих отношений. Хотя, если честно, разве не имела она на них полное право? Наверное, кто-то однажды и должен был сказать ей: «Ты заслужила любовь». Но этого так и не случилось.
Инсульт, одиночество и вера в сцену
В 2020 году случился инсульт. Елена теряет речь, перестаёт двигаться, тает на глазах — минус двадцать килограммов за считанные недели. В её доме царит тишина — никто из коллег не звонит. Только сыновья Александр и Михаил рядом. Они оплачивают маме лечение, помогают снова учиться ходить, держать ложку, произносить простые слова.
— Я была овощем. Даже не верила, что выберусь, — признается актриса в интервью.
*
Елена не сдаётся. В 2023-м впервые выходит в свет. В 2024-м её вновь госпитализируют: паралич возвращается, речь нарушается. Весной 2025-го — очередной слух об обострении. Но в апреле, на своё 67-летие, она выкладывает фото и видео с Сейшел. В бикини. С кокосовым орехом, подаренным работниками отеля, на террасе.
«Меня боятся до сих пор — даже с диагнозом»
Сейчас она редко появляется на публике, но по-прежнему мечтает вернуться в театр.
— Я родилась актрисой. Я ею и умру, — говорит она. — Мужчины меня любят даже с инсультом. Но, знаете… Любовь — это другое.
Она живёт вдали от шума, пишет стихи, общается с сыновьями и внуками, и боится только одного — зависти. Актриса остаётся в штате Театра Луны, хотя уже почти не выходит на сцену.
На мой взгляд, Кондулайнен — это не про скандалы. Это про женщину, которая всегда была больше, чем образы, которые на неё навешивали. И сейчас, когда она идёт по пляжу в бикини, с парализованной рукой и стихами в голове, — она всё равно та же. Одинокая и живая.
А вы как считаете — бывает ли женщина слишком яркой для любви? Или мужчины просто не умеют заглянуть глубже?
