— Пора тебе все узнать, дорогая моя, — раздался на том конце провода знакомый голос. — Ты только не расстраивайся. Все мужчины одинаковые.
О том, что у Володи серьезные отношения на стороне, Людмила узнала, как и следует жене последней. Неприятную новость ей сообщила подруга, работающая в Театре на Таганке.
Людмила Абрамова появилась на свет в августе 1939 года в интеллигентной московской семье. Ее отец, Владимир Аркадьевич, возглавлял издательство «Химия». Мать, Наталья Николаевна, до войны окончила мехмат МГУ, а после — Военный институт иностранных языков. Долгое время преподавала английский язык на физтехе в Долгопрудном.
Семейная атмосфера Абрамовых была сплошь пропитана любовью к литературе. Маленькая Люся росла среди сборников стихов, которые читала ей бабушка Любовь Борисовна, знавшая наизусть огромное количество поэзии.
Людочка и сама выглядела так, словно сошла со страниц произведений поэтов Серебряного века: утонченная, с глубоким, завораживающим взглядом. Еще в седьмом классе она твердо заявила, что непременно станет актрисой. Однако восторга в семье это не вызвало.
— Ты должна выбрать более надежную профессию, — твердили родители.
СВОЕНРАВНАЯ КРАСАВИЦА
В «довысоцкой» биографии Абрамовой имелся и такой эпизод. Еще в 10-м классе она приняла неожиданное решение: ушла из дома, сняв комнату неподалеку, и перешла учиться в вечернюю школу, став подрабатывать лаборанткой во МХАТе. А чтобы уж совсем быть независимой, позволила себе увлечься сыном квартирной хозяйки.
Молодой человек был немного ее старше, часто посещал богемные вечеринки, где витала атмосфера свободы и творческого поиска. Поддавшись вихрю эмоций, в 18 лет Люся официально вступила с ним в брак.
— Ты хоть понимаешь, что делаешь?! — плакала потрясенная этим известием Наталья Николаевна.
Но у Люси всегда имелся ответ:
— Мам, это всего лишь формальность. Мы с мужем живем в разных комнатах.
Как бы там ни было, этот брак просуществовал три года. А после случился развод, который никто из супругов оформлять не спешил — юридическая формальность до поры до времени не мешала ни ей, ни ему.
Абрамова никогда публично не называла имя своего первого мужа. Возможно, на это были причины. Между тем это был весьма известный в будущем публицист Игорь Дуэль. Он писал для таких изданий, как «Новый мир» и «Литературная газета», а в последующие годы активно освещал темы, связанные с морем и рыболовецким флотом.
ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО
В сентябре 1961 года студентка ВГИКа Людмила Абрамова была вызвана в Ленинград на съемки фильма «713-й просит посадку». Говорят, когда режиссер-постановщик фильма Григорий Никулин впервые увидел ее на съемочной площадке, то воскликнул: «Ребята, она невероятная!»
Люда и правда была очень хороша собой. Точеная фигура, фарфоровая кожа и огромные, от переносицы до ушей, серо-голубые глаза… Недаром еще на первом курсе ее по-праву удостоили звания «мисс ВГИК».
Немудрено, что такая красавица моментально оказалась в центре внимания ленинградских богемных сердцеедов. Среди них драматург Александр Володин, талантливый художник Гера Левкович, перспективный питерский актер Карасев. Все они были обаятельны, полны идей, ценили истинную красоту, блистали остроумием, но при этом оставались… нищими.
В тот осенний дождливый вечер, спустив последние деньги в ресторане, галантные кавалеры проводили свою московскую гостью до гостиницы. У входа Люся заметила молодого человека, который был явно навеселе. Несмотря на холодный ветер, он стоял перед ней в расстегнутой рубашке с оторванными пуговицами.
— Девушка, у вас есть деньги? — спросил парень хрипловатым голосом.
— Нет, — честно ответила она, доставая из кармана три копейки на завтрашний трамвай до киностудии.
— Ну, найдите где-нибудь. Займите! Я разбил посуду в ресторане, должен заплатить. У меня паспорт забрали! Помогите, ради Бога!
Конечно, она ему поможет! Вот только как?! Администратор гостиницы сварливо отмахнулась: «Дашь денег, а потом ищи ветра в поле». Надежда на коллег по съемочной группе тоже не оправдалась — у всех в карманах гулял ветер. Понимая, что выхода нет, Людмила сняла с пальца фамильный золотой перстень с аметистом и подала его незнакомцу.
— Возьмите. Наверное, оно стоит дороже, чем то, что вы разбили.
Парень, не скрывая удивления, взял реликвию и направился к ресторану. В тот момент Люда почувствовала странное удовлетворение. Она совсем не думала о кольце. Вещи вообще не имели для нее значения. Куда важнее были люди…
Прошло всего два с половиной месяца с тех пор, как из-за нее погиб человек. Их отношения с любимым учеником Михаила Ромма — Владимиром Китайским трудно было назвать романом. Она не любила его, да и вообще еще не знала, что такое любовь. Очевидно, он надеялся на большее или просто плохо понимал, как устроены отношения. Возможно, в какой-то момент осознал правду… И не выдержал. Покончил с собой.
Смерть этого парня буквально перевернула жизнь Абрамовой. В тот день она дала себе две клятвы. Первая — никогда не проходить мимо чужого горя. Вторая — не отказывать в любви тому, кто в ней нуждается. Точнее, она пообещала себе, что выйдет замуж за первого, кто сделает ей предложение.
БУДЬ МОЕЙ ЖЕНОЙ
Поднявшись в гостиничный номер, Люда переоделась в халат, села в кресло и открыла томик Толстого. Впервые за долгое время девушку не терзали угрызения совести.
А вскоре раздался стук в дверь, и в номер ввалился бывший «потерпевший», вооруженный гитарой и бутылкой коньяка.
— Сдача,- пояснил он, доставая плитку шоколада из кармана брюк.— Кстати, меня Володей зовут.
Собственного песенного репертуара Высоцкий тогда еще не имел. Зато очень выразительно спел новой знакомой классическую блатную «Эх, вышла я, да ножкой топнула», которую когда-то исполнял Михаил Жаров. Но в исполнении Владимира песня зазвучала иначе, как говорится, Жаров просто отдыхал. Люся смотрела на него и понимала: перед ней человек незаурядного таланта.
Далее «жертва ресторанного скандала» неожиданно предложила своей спасительнице руку и сердце. И она согласилась, даже не задумываясь, кто он и откуда.
Наутро они вместе вышли из гостиницы. Молча сели в один трамвай, проехали всю дорогу, не проронив ни слова. Вышли на одной остановке, вместе подошли к проходной киностудии и одновременно достали пропуска. Поднявшись на нужный этаж, Люсю вдруг осенило: они направлялись в одну и ту же киногруппу! Навстречу им вышел директор картины и, бросив быстрый взгляд, строго произнес:
— Что же вы опаздываете? Скорее на грим!
Володя тут же поспешил дальше, а Людмилу директор придержал за руку:
— Людмила, вы знаете, с кем связались? Это пьяница. Да, он отличный актер, но как человек ненадежный. Держитесь от него подальше.
Эх, сколько раз она слышала эти слова после. И в них действительно было много правды. Но стоило только хоть кому-то посмотреть в сторону Высоцкого с презрением, она превращалась в настоящую фурию. И только воспитание не позволяло ей кинуться с кулаками на людей, позволявших себе такое.
Кстати, бабушкин перстень Высоцкий выкупил и сам надел его на ее палец.
НЕУДОБНЫЙ ЗЯТЬ
После съемок Людмила и Владимир возвращались в Москву уже вместе. Жить решили у Абрамовых. Правда, в небольшой двушке на Беговой яблоку некуда было упасть. Помимо родителей там проживали еще дедушка с бабушкой, сестра бабушки Алла и сама Люся, у которой имелся собственный закуток, что-то вроде отдельной «комнатки».
При виде зятя Люсины родители испытали настоящий шок. Как позже признавалась она сама : «Может, они ждали чего-то необычного? Все-таки я студентка, снимаюсь в главной роли! А тут…. Володя как-раз потерял из-за затянувшихся съемок работу в Театре Пушкина. Одет был скромно: старенький свитер, неприметный пиджачок… Да и говорил просто, без литературных оборотов, казался немного грубоватым…»
— Ты кого в дом притащила,- плакала мать. — Безработный, пьющий, грубый…
— Спешишь, дочка, — вторил ей отец.
Нина Максимовна тоже встретила невестку холодно.
— Мама, это моя жена Люся, — представил ее Высоцкий.
— От живой жены не женятся, — взглянув на Людмилу проницательным взглядом, словно пытаясь заглянуть в самую душу, спокойно ответила та.
Затем развернулась и ушла, не удостоив Абрамову больше ни словом, ни взглядом.
Людмила знала, что официально ее жених все еще женат на Изе Жуковой. Но это не имело для нее никакого значения. Она даже не требовала от него развода и официального брака. В ЗАГС они отправились гораздо позже, когда их старшему сыну Аркаше уже исполнилось два с половиной года, а младшему Никите был почти год.
С МИЛЫМ И РАЙ В ШАЛАШЕ
Первое время супругам приходилось скитаться, ведь собственного жилья у них еще долго не было. То у Нины Максимовны в Черемушках поживут, то у родителей Люси. Стабильного заработка тоже не предвиделось. Семья жила скромно, постоянно лавируя между необходимостью зарабатывать и стремлением заниматься искусством.
В те годы Высоцкий уже писал песни, но они еще не звучали на больших сценах, соответственно, дохода не приносили. Театральный успех тоже оставался для него мечтой, ведь нигде он надолго не задерживался.
Из Театра имени Пушкина его увольняли дважды. В Театре миниатюр не стали терпеть его вспыльчивый характер и дружеские застолья. А попасть в «Современник» не помогла даже дебютная роль Глухаря в постановке «Два цвета».
— У нас тогда все держалось на команде, — вспоминал Олег Табаков. — А Володя был слишком непредсказуем. Он мог прийти и всех зажечь, а мог пропасть на несколько дней.
ТАГАНКА
На пробы в Театр на Таганке Высоцкий попал почти случайно. Привел его туда Станислав Любшин, служивший в этом театре еще до прихода Любимова.
— Юрий Петрович, есть актер, сидит без работы, — сказал он режиссеру. — Диплом у него не первой свежести, четыре года назад окончил Школу-студию МХАТ, но он может все. Посмотрите его, пожалуйста.
Любимов согласился. Правда, петь Высоцкий ему не собирался. Он по-прежнему не считал себя большим поэтом, хотя к тому времени уже сочинил около ста пятидесяти песен, включая «Штрафные батальоны» и «Бал-маскарад».
— Вы хотите спеть, молодой человек? Ну, давайте, спойте что-нибудь,- попросил Любимов, заметив в руках Владимира гитару.
На прослушиваниях у Юрия Петровича обычно хватало минуты, чтобы понять, зацепило его или нет. Высоцкий пел сорок! Пятнадцать песен. Вся Таганка сбежалась его послушать.
— Вы чьи песни поете?- удивился режиссер.
— Свои.
— Давайте вашу трудовую книжку, — сказал он. — Вы приняты!
Так началась его история в легендарной Таганке и не только. Жизнь Высоцкого буквально бурлила: театр, гастроли, съемки в кино. Супруги, наконец, могли себе многое позволить в материальном плане.
ЛЮСИНА КАРЬЕРА ТАК И НЕ СЛОЖИЛАСЬ
Нина Максимовна со временем изменила отношение к невестке. Когда родились дети, она полюбила Людмилу и много помогала. А позже, когда та стала работать в музее Высоцкого, свекровь очень благодарила и гордилась ею.
А вот семья Абрамовых так и не стала Высоцкому родной. Особенно противилась Наталья Николаевна. Почему так сложилось, никто не знал. Возможно, она винила зятя за сломанную карьеру ее дочери.
А ведь у Люси действительно был блестящий старт. Еще будучи студенткой, она смогла заполучить главную роль в «713-м…». Потом преподавала и выступала с пантомимой в модном театре Александры Румневой, где собирались ее однокурсники по ВГИКу.
К тому же она была не просто красивой картинкой. Еще школьницей Люся посещала занятия литературного объединения «Юность» и сама писала интересные стихи. Воспитанная бабушкой на поэзии Серебряного века, она, безусловно, была для мужа бесценным источником литературных познаний.
В Театре на Таганке она всегда сидела в первом ряду. Говорили, что актеры могли оценить свою игру просто по выражению ее лица, а главное — по глазам.
Сам Любимов видел в Людмиле не только преданного союзника в деле поддержания трудовой дисциплины у ее мужа, но и талантливую актрису. Однажды даже предложил ей вступить в труппу театра. Но не сложилось. Возможно, Высоцкий не слишком поддерживал эту идею. Все-таки перспектива видеть жену не только дома, но и на работе могла показаться ему не слишком заманчивой.
В те годы Абрамовой не раз предлагали роли в кино, но она неизменно отказывалась, ссылаясь на семейные обстоятельства. Со временем о ней как об актрисе практически забыли.
ДРУГАЯ…
Так или иначе, она продолжала заниматься детьми. Всегда была рядом с мужем. Но удержать этот брак становилось все сложнее.
Людмила видела, как ее Володя меняется, как его одолевает усталость, нервное напряжение, одиночество, с которым он не умел справляться. Театр, гастроли, концерты, вечные разъезды… Все это превращалось в бесконечный марафон. Он искал спасения в музыке, в стихах, но все чаще в алкоголе.
Она пыталась поддерживать его, но каждый раз понимала: удержать его невозможно. Владимир жил так, как мог, и, наверное, по-другому не умел. В какой-то момент она осознала: их семья уже давно трещит по швам.
А потом в его жизни появилась другая…
О Марине Влади Людмиле рассказала подруга, работавшая на Таганке. Позвонила и зло бросила, что пора бы уже знать правду, и добавила, что все мужчины одинаковы. Но Абрамова не ощутила злобы. Лишь тихое безразличие. Она понимала, что сравнивать себя с Влади было бы глупо.
— Да и не настолько уж сильно Володя любил меня с самого начала,- с горечью в голосе вспоминала Людмила Владимировна.
Единственное, что она могла поставить ему в упрек, — это ложь. Нужно было сказать все сразу, а не тянуть.
КАК ЖИТЬ БЕЗ ТЕБЯ
Расставались они мирно, без упреков и скандалов. Людмила вместе с детьми вернулась в родительскую квартиру на Беговой. Наталья Николаевна к тому времени переехала в кооперативную квартиру, приобретенную «нелюбимым» зятем.
Залечить сердечные раны ей помогли новые отношения с инженером-механиком Юрием Овчаренко. Людмила вышла за него замуж, в этом браке родилась дочь Серафима.
Но напоминаний о прошлом Абрамова еще долго избегала. Перестала посещать спектакли на Таганке, общаться с людьми из окружения бывшего мужа, смотреть фильмы с его участием, и слушать его песни.
Несмотря на все пережитое, Людмила Владимировна никогда не отрицала гениальности Высоцкого. Вместе с сыном Никитой она организовала музей его памяти на Таганке, где бережно хранятся вещи, документы и пластинки Владимира Семеновича. Долгое время сама вела здесь экскурсии.
К сожалению, с годами ее здоровье ухудшилось. Перенеся несколько инсультов, она утратила способность говорить, и в феврале 2023 года скончалась. Но память о ней жива. Воспоминания о светлой, сильной женщине, которая когда-то была рядом с Высоцким, бережно хранят ее дети и все, кто ее знал и любил.
