— Гоша, у тебя юбилей, надень костюм, дай лишний раз интервью, выйди к людям,- уговаривала супруга Тамара Федоровна.
— Оставь меня в покое, мне осталось жить всего ничего. Дай мне их прожить так, как я хочу!- отвечал он…
ДЕТСТВО
Георгий Вицин родился в 1917 году в пригороде Петрограда. Однако вскоре семья перебралась в Москву. Отец, Михаил Егорович, умер рано — подвело подорванное в годы Первой мировой войны здоровье. Марии Матвеевне пришлось поднимать сына одной.
Жили они бедно. Женщина сменила несколько разных профессий, пока не устроилась билетером в Колонный зал Дома Союзов. Иногда брала маленького Гошу с собой, пристраивая его на стульчике в зрительном зале.
Так ребенок приобщался к искусству. Кто знает, может, именно тогда у Вицина зародилась мечта, которая однажды привела его к актерской карьере.
Школьные годы Георгий вспоминать не любил. Как, впрочем, и учиться. Мальчишка часто пропускал занятия, ненавидел экзамены, считая их излишним стрессом. Нарушал дисциплину. И нередко именно его называли главным зачинщиком, за что частенько выгоняли из класса. Правда, это его совсем не огорчало. Вместо уроков он шел гулять.
А еще, несмотря на замкнутость и склонность к бунтарству, Вицин находил спасение в театре. Школьный драмкружок стал для него местом, где он мог полностью раскрываться и преодолевать свои комплексы.
НАЧАЛО ПУТИ
Еще учась в 5 классе, Гоша твердо решил, что в будущем станет… балетным танцовщиком. Не просто так, конечно. Дело в том, что его природная пластика и грация привлекли внимание педагога драмкружка. И тот пригласил профессионала, чтобы оценить потенциал мальчика.
Хореограф был просто потрясен данными юного танцора и стал настаивать, чтобы Вицин поступал в балетное училище. Радостный Гоша отправился домой. Но там его известию не обрадовались.
— Нет, Гоша! Балет я не вынесу…,- твердо заявила мать, вытирая руки о передник. — Найди себе другое занятие.
И хотя с мечтами о карьере танцовщика пришлось тогда попрощаться, страсть к движению и пластике осталась с ним навсегда. Этот талант потом пригодился ему на сцене и в кино, где его актерская игра часто поражала необычайной телесной выразительностью.
После неудачи с балетом Гоша увлекся живописью. К окончанию семилетки он уже серьезно рисовал и даже подумывал о поступлении в школу живописи и ваяния. Однако, побывав на вступительных испытаниях, понял, что работы других ребят гораздо сильнее.
— Я решил не занимать место, которое могло бы достаться более талантливому художнику,- признавался Вицин позже.
Но рисовать не прекратил. Краски и кисти сопровождали его на протяжении всей жизни. Даже на гастролях актер находил время. А позже увлекся скульптурным портретом: создавал бюсты своих любимых учителей, таких как Николай Хмелев и Серафима Бирман.
Кстати, во многом благодаря им Вицин стал артистом. Ведь его путь в эту профессию начался с череды непростых решений и, как часто бывает, ошибок и разочарований.
В 1935 году Георгий поступил в студию МХАТ. Это была не та студия, которая открылась во время войны, а второго МХАТа, знаменитого своими новаторскими подходами к театральному искусству. Его учителями стали легендарные Серафима Бирман и Алексей Дикий.
До этого Вицин не прижился в двух других театральных ВУЗах. Сначала его отчислили из училища при Малом театре. Еще через год та же судьба постигла в училище при Театре имени Вахтангова. Причиной стало нежелание студента подчиняться общепринятым правилам.
— Если мне не нравились учителя, не хотелось идти на политинформацию или учить историю марксизма-ленинизма, я не мог молчать. Так и говорил: «Мне это не интересно!» И они от греха подальше меня спихнули, — вспоминал Вицин.
Решающую роль в его жизни сыграл режиссер Николай Хмелев, тот самый, у которого Вицин через несколько лет уведет жену!
А тогда, увидев талант молодого актера, Хмелев буквально его спас. Когда Гошу в очередной раз отчислили, он взял приказ и дописал внизу: «Принят на курс МХАТ-2«.
С этого момента в жизни Вицина началась новая глава. Учеба в студии стала для него настоящей школой мастерства. Особое влияние на него оказала строгая и требовательная наставница Серафима Бирман, отметив в молодом актере комический талант. Правда, и резких слов не жалела.
— Бросьте свои эстрадные штучки, милочек! Что вы, как халтурщик на радио,- попыхивая сигареткой, говорила она.
Однако ее критика была конструктивной. Однажды Бирман заявила:
— Гошенька, вы так напоминаете мне молодого Мишу Чехова!
На тот момент Вицин не знал, что речь идет о знаменитом актере и режиссере, племяннике Антона Чехова.
— Я думал, это какой-то её знакомый… Только потом дошло, и я возгордился! — рассказывал он позже.
Студию МХАТа Вицин так и не окончил. Ее расформировали. Однако Николай Хмелев зачислил всех своих студентов в театр, которым тогда руководил, — имени Ермоловой.
Хмелев был центральной фигурой в своем театре. Ставил громкие постановки. Проявил человеческую мудрость и когда Вицин увел у него жену, — актрису Дину Тополеву.
Но вместо того, чтобы исключить Георгия из труппы, худрук продолжал с ним работать.
ТВОРЧЕСКИЙ СОЮЗ С ГАЙДАЕМ
Георгий Вицин мог иметь всё: квартиры, машины, дачи. Но страсти к богатству у него никогда не было. Он предпочитал жить без лишнего шума, не стремился к роскоши и общественному признанию. Хотя народ его, конечно же, любил. Еще бы! Более ста ролей в кино. Только Труса сыграл семь раз.
Эта роль, ставшая визитной карточкой актера, появилась в его фильмографии благодаря творческому союзу с Леонидом Гайдаем. Он попал в обойму режиссера уже после первой его комедии «Жених с того света».
Картина далась Гайдаю тяжело: из-за жесткой цензуры ее сократили почти вдвое, режиссеру грозили серьезные последствия. Спасти ситуацию смог только глава «Мосфильма» Иван Пырьев.
Леонид Иович вернулся в родной Иркутск «зализывать раны», когда в старой газете случайно наткнулся на фельетон о браконьерах. Так появилась идея короткометражки «Пес Барбос и необычный кросс». И если на роль Балбеса и Бывалого пришлось пробовать около десятка актеров, то на роль простачка-выпивохи Труса он сразу утвердил Вицина.
Вицин вообще любил играть пьяниц, объясняя это тем, что такие персонажи ведут себя естественно, как животные. А вот сам был очень далек от любителей «пропустить по рюмочке».
— Я долго не мог смириться со своим комическим амплуа. Всерьез мечтал о Гамлете, о Достоевском… Но в кино попал за свою дикую рожу, которая казалась вечно пьяной, — сетовал он. — Может быть, поэтому я и не пил… Это было бы уже слишком!
ЛЮБИМАЯ РОЛЬ
Другим безусловным кинохитом Вицина стала «Женитьба Бальзаминова».
С режиссером картины Воиновым он был знаком еще по работе в студии Николая Хмелева. Когда Константин Наумович приступил к ее созданию, то сразу решил, кто будет сниматься в главной роли.
Однако утверждение сценария затянулось на долгие годы. К моменту начала съемок Георгию Михайловичу стукнуло уже 46. Для роли молодого Бальзаминова он казался староват, но все же смог упросить Воинова дать ему шанс хотя бы на пробы.
Сам загримировался, замаскировал морщинки. А когда вышел под софиты, все поразились, насколько его фигура, осанка, пластика и манеры соответствовали образу молодого мечтательного юноши.
— Перехитрил время,- шутили коллеги.
В то время артист серьезно увлекался йогой. Время помедитировать находил даже во время съемок. Возможно, поэтому его было сложно вывести из состояния покоя. А на все призывы ускорить процесс он лишь блаженно улыбался:
— Завтра солнце тоже будет, успеем…
Еще одной своей любимой ролью Вицин считал сэра Эндрю Эгьюйчика в экранизации «Двенадцатой ночи» Яна Фрида. Даже лондонские критики отметили, что его игра сумела передать подлинный английский юмор.
А вот к драматическим образам народный артист никогда не стремился.
— У человека в жизни и так достаточно трагедий, чтобы утруждать себя еще и на экране, — любил повторять он.
ЛУЧШИЙ ДРУГ
Георгий Михайлович снимался вплоть до середины 90-х годов. А потом в один момент заявил, что устал и хочет отдохнуть. Увлекся скульптурой, начал писать картины. Иногда его приглашали выступить в юмористических концертах театра киноактера. Он соглашался. Но только для того, чтобы потратить свой скромный гонорар на корм для бродячих собак.
В его доме уже жила одна. Когда-то он принес ее полуживую с улицы, выходил, назвал Мальчиком. Она стала ему не просто питомцем, а настоящим другом. Мальчик любил засыпать, устроившись прямо под боком у хозяина, чувствуя его тепло и защиту.
Таких друзей у Георгия Михайловича больше не было. Это был его осознанный выбор, хотя тянулись к нему многие. Например, Олег Даль. Они несколько раз вместе снимались. По словам супруги Вицина, Даль частенько захаживал к ним в гости в поисках интеллектуального собеседника.
Несмотря на разницу в характерах, с особой теплотой относился к Вицину и «пробивной» Евгений Моргунов. Часто вовлекал товарища в свои дела, водил «по кабинетам», чтобы решать те или иные вопросы. Но для Георгия Михайловича, привыкшего никого не беспокоить и ни о чем не просить, такое общение тоже давалось с большим трудом.
Многое их связывало и с Юрием Никулиным. Но Вицин даже не мог лишний раз попросить у него для дочери пригласительный билет в цирк.
К концу жизни Вицин потерял почти все зубы. Но что удивительно, сохранилась его потрясающая дикция. Он категорически отказывался посещать стоматологов, объясняя это своей философией:
— Вставлять инородное тело в организм нельзя! Все должно быть естественно. Человек приходит в мир без зубов и уходит без зубов.
А когда он умер, многие заговорили, что великий артист жил в нищете, ходил по улицам в обносках, просил мясные объедки. Да, он их просил, но для того, чтобы покормить уличных собачек и кошек. Такова была его добрая натура…
