Шурика в Советском Союзе знали все. А вот Александра Демьяненко — по-настоящему никто. Распознать его человеческую суть удалось только одной женщине, с которой он нашёл долгожданный душевный покой.
Настолько органично влился актёр в эту роль! А в жизни он был совсем другим: погружённым в себя серьёзным человеком с богатым внутренним миром. Очень сдержанным и не эмоциональным.
С первой спутницей жизни Александр встретился ещё в школе. Они с Мариной Скляровой вместе ходили в драмкружок и мечтали о большом актёрском будущем.
Супруги хоть и жили мирно, но близкими по духу людьми так и не стали. А однажды Александр позвонил жене и сказал, что больше домой не вернётся.
Ему было 37, и в его жизнь вошла Люся.
Они вместе занимались дубляжом. И, молчун по жизни, с ней Саша разговорился. Чем женщина смогла его расположить? Кто знает… Главное, она не видела в нём Шурика, а видела одинокого и очень глубокого человека. И несмотря на только деловое общение, скоро оба поняли, что они совсем не чужие друг другу люди.
Мучимый душевными терзаниями, не решающийся раскрыть своё сердце женщине, Александр стал особенно замкнутым и молчаливым. Тогда Людмила посоветовала ему влюбиться. Именно этот совет и заставил его открыться.
Он обрёл тепло и уют. Он сумел поладить с её дочкой. Он смог стать собой и сполна оценить, что такое душевный комфорт.
Лишь 12 лет спустя мужчина смог получить развод и расписаться с Людмилой. Но чувствовал себя счастливым и без этого, потому что был рядом с той, что однажды приняла его с маленьким чемоданчиком, а подарила море счастья и любви.
Когда у него начались проблемы с сердцем, он пытался справляться с ними молча, чтобы никого не пугать и не обременять. Говорил, что лечит язву, но перед выступлениями клеил на грудь сердечный пластырь и всегда носил в кармане нитроглицерин.
Когда его убедили обратиться к врачам, выяснилось, что он перенёс на ногах инфаркт. И снова мужчина испугался не за себя, а потому сообщил об этом любимой женщине просто и буднично, на мгновение оторвав взгляд от книги.
Любимая Людочка, при жизни оберегавшая его уединённость, решила и теперь не делать фото на памятнике: «он всегда был под прицелами взглядов, так пусть отдохнет от них».
Она ушла за любимым через шесть лет.
