Он написал о ней: «Ты заставила меня любить в тебе то, что никогда не любят. Как-то после попойки, когда мы жадно вливали в спалённое нутро боржом, пиво, рассол, мечтали о кислых щах, ты сказала с тем серьезно — лукавым выражением маленького татарчонка, которое возникает у тебя нежданно — негаданно:
— А мой желудочек чего -то хочет!.. — и со вздохом: — Сама не знаю чего, но так хочет, так хочет!..
И мне представился твой желудок, будто драгоценный, одушевленный ларец, ничего общего с нашими грубыми бурдюками для водки, пива, мяса. И я так полюбил эту скрытую жизнь в тебе! Что губы, глаза, ноги, волосы, шея, плечи!
Я полюбил в тебе куда более интимное, нежное, скрытое от других: желудок, почки, печень, гортань, кровеносные сосуды, нервы. О легкие, как шелк, легкие моей любимой, рождающие в ней ее радостное дыхание, чистое после всех папирос, свежее после всех попоек!..»
Белла Ахмадулина, ее первый (Евтушенко) и второй (Нагибин) мужья принадлежали к касте поэтов-шестидесятников. Образ жизни этих людей был настолько бесконечно далек от образа жизни обычных советских людей, что диву даешься.
Пока одни вкалывали, в прямом смысле слова строя своими руками светлое будущее, другие – писали стихи, посещали премьеры, дегустировали различное спиртное (регулярно при этом напиваясь, но порицанию их никто не предавал – они же творцы), женились и разводились, искрились от чувств. Жили на полную катушку, в общем. Но шестидесятники как-то очень уж ярко вспыхнули в этом плане.
Белла с детства знала себе цену. Ее отец занимал пост заместителя министра, мама состояла в звании майора КГБ и работала переводчицей. По национальности сложно сказать, кем она была: в семье имелись итальянские, российские корни. Отец был татарином. Такая смесь подарила девушке экзотичную внешность с восточными нотками.
Характером Белла с раннего детства была хваткая, юркая. Никакой застенчивости, ранимости, сомнений в себе. По темпераменту она была сангвиник.
Первым мужем 18-летней Ахмадулиной стал в 1957 году стал Евгений Евтушенко. Ему было 23 года на тот момент. Популярный молодой поэт был по характеру противоположностью Беллы – мятущийся, остро все воспринимающий, тревожный чуткий человек.
Но и он был ярким представителем шестидесятников – лишних телодвижений не делал, умел дружить с кем надо, осознавал свою выгоду во всем. Никакой искренности и пламени первых революционных поэтом там не осталось ни крошечки. Расчет, желание жить хорошо и пробовать жизненные удовольствия – вот это да, было.
С Беллой Евтушенко прожил два года. Он не хотел становиться отцом и настоял на аборте. А потом долго мучился, ах, бедняжка:
И я потом долго мучился, думая, что из-за моей юной глупой жестокости Белла больше не будет иметь детей — так нам сказали врачи. Только через несколько лет, узнав, что Ахмадулина всё-таки родила дочь, я возблагодарил Бога.
Впоследствии Евтушенко был еще 4 раза женат.
Белла от него не отставала. Словно бы желая доказать, что, мол, я тоже нужна противоположному полу, меня тоже любят, я не пустое место. Очень инфантильное желание, которое ни к чему хорошему не привело.
Пока самолюбие Беллы переживало удар от Евгения, на горизонте на свою беду появился писатель Юрий Нагибин, который недавно как раз в 4-й раз развелся.
Белла была на 17 лет младше Нагибина.
Однажды, придя к Евтушенко на день рождения, писатель перебрал с алкоголем и сделал Белле предложение руки и сердца, назвав именинника никудышным мужем. Евтушенко метнул в Нагибина его же подарком, – огромным тяжелым блюдом.
Белла тот момент запомнила. Наверное, хотела сделать Евгению побольнее. Она приняла предложение Нагибина. Это был вообще не тот мужчина, который бы подошел ей по статусу и характеру. 8 лет продлится этот брак.
Между прочим, Нагибин прошел Великую Отечественную – владевший иностранными языками Юрий Маркович занимался расшифровкой немецких документов, выпускал пропагандистские листовки с воззваниями к гитлеровским солдатам, вел антивоенную радиопередачу.
Но и на фронте он умудрялся заводить романы и страдать по женщинам, даже ухитрялся писать им страдальческие, в своей особой манере, письма.
А эгоистичная Белла умела заставить страдать. Так что, возможно, в ней он нашел для себя источник вдохновения.
Ахмадулина и Нагибин расписались в 1959.
В их совместной жизни с самого начала был алкоголь. Они выпивали почти каждый день, и никто не видел в этом ничего плохого. Прокуренная насквозь квартирка могла пустовать без еды, но вот алкоголь там присутствовал всегда.
Впрочем, обычно они пили на премьерах, приемах, выставках и прочих светских мероприятиях, а дома просто поправляли здоровье.
Молодая жена легко перепивала своего мужа. Мама Нагибина горько сетовала насчет привычек пары: «Уезжают два красавца, приезжают две свиньи» (с)
Кроме того, Белла была легкомысленна. В 1964 завела роман с Василием Шукшиным, который подарил ей эпизодическую роль в фильме «Живет такой парень».
На премьере фильма Шукшина разразился скандал. Позже Нагибин описал случившееся в повести «Тьма в конце туннеля»:
«Вышли мы вместе, я был без машины, и мы пошли на стоянку такси. Геллу пошатывало, Шурпин (Шукшин. – прим. ред.) печатал шаг по-солдатски, но был еще пьянее ее.
На стоянке грудилась толпа, пытающаяся стать очередью, но, поскольку она состояла в основном из киношников, порядок был невозможен. И все-таки джентльменство не вовсе угасло в косматых душах — при виде шатающейся Геллы толпа расступилась.
Такси как раз подъехало, я распахнул дверцу, и Гелла рухнула на заднее сиденье. Я убрал ее ноги, чтобы сесть рядом, оставив переднее место Шределю. Но мы и оглянуться не успели, как рядом с шофером плюхнулся Шурпин.
— Вас отвезти? — спросил я, прикидывая, как бы сдвинуть Геллу, чтобы сзади поместился тучный Шредель.
— Куда еще везти? — слишком саркастично для пьяного спросил Шурпин. — Едем к вам.
— К нам нельзя. Гелле плохо. Праздник кончился.
— Жиду можно, а мне нельзя? — едко сказал дебютант о своем старшем собрате.
— Ну вот, — устало произнес Шредель, — я так и знал, что этим кончится.
И меня охватила тоска: вечно одно и то же. Какая во всем этом безнадега, невыносимая, рвотная духота! Еще не будучи знаком с Шурпиным, я прочел его рассказы — с подачи Геллы, — написал ему восторженное письмо и помог их напечатать.
Мы устроили сегодня ему праздник, наговорили столько добрых слов (я еще не знал в тот момент, что он куда комплекснее обслужен нашей семьей), но вот подвернулась возможность — и полезла смрадная черная пена.
Я взял его за ворот, под коленки и вынул из машины» (с)
Так и тянулся их брак. Впрочем, Нагибина ситуация с молодой выпивающей женой, судя по всему, подстегивала творить. Он страдал, а это заставляло его писать и писать, творить больше обычного. Так что в каком-то смысле брак пошел Нагибину на пользу.
Что же произошло, что он решился выгнать свою музу?
Подробности всплыли сравнительно недавно, когда шестая жена Юрия Марковича дала интервью ряду изданий. По ее словам, Нагибин застал Ахмадулину в компании двух дам без одежды, одна из которых была жена Евтушенко Галина Сокол. И вот этого Юрий Маркович уже снести не смог. Это стало для него последней точкой.
Нагибин не хотел становиться отцом (ни одна из шести жен не заставила его завести ребенка). А Ахмадулина желала стать матерью еще со времен брака с Евтушенко. Будучи эгоцентристкой, она не брала в расчет желание мужа. решила, что насильно сделает его отцом, и тогда уж он никуда не денется и продолжит играть по ее правилам.
Вдова Нагибина рассказывала:
«Тогда Белла и Галя Сокол пошли в детский дом. У них там была знакомая директриса. И она без всяких документов Гальке отдала мальчика, а Белке – девочку. Ахмадулина дала дочке Анне свою фамилию, а отчество – Юрьевна. Она надеялась, что с ребенком Нагибин ее примет обратно. Но этого не произошло. …Он сказал: «Даже ради него я жить с тобой не буду!» И никогда эту девочку не воспитывал» (с)
Нагибин на эту манипуляцию не клюнул и развелся.
Белла вскоре с головой погрузилась в роман с сыном балкарского классика; потом был третий брак с Борисом Мессерером.
Нагибин скончался в 1994 году, ему было 74 года. Белла Ахатовна пережила своего второго супруга на 16 лет; ее не стало в 2010 году.
