Лишь один мужчина смог выносить её дольше остальных. Много лет после расставания он видел её во сне в кошмарах и просыпался в холодном поту.
За свою жизнь она шесть раз была замужем. Есть женщины, которые не созданы для материнства и замужества – Людмила Марковна Гурченко, или «Люся», как с плохо скрываемым раздражением называли её театральные коллеги, была именно такой.
Жизнь ради сцены, ради аплодисментов, рукоплескания и восхищения публики.
Мужья Людмилы Марковны:
- Василий Ордынский (1953–1955)
- Борис Андроникашвили (1958–1960)
- Александр Фадеев (1962–1964)
- Иосиф Кобзон (1967–1970)
- Константин Купервейс (1973–1991)
- Сергей Сенин (1993–2011)
Как видим, Константин Купервейс сумел построить длительные отношения с актрисой. Что он был за человек и как ему жилось с Гурченко?
Константин был родом из Харькова, как и сама Людмила Марковна. С детства у него проявился музыкальный талант. Сын ортодоксального иудея, юный Костя никогда особо не мечтал о большой славе. Занимался музыкой потому, что ему нравилось. В итоге стал пианистом и по личному приглашению уехал работать в Москву дирижером оркестра.
На момент встречи с Людмилой Костя уже успел побывать один раз в браке. Но в общем и целом это был молодой 24-летний робкий еврейский мужчина, который боялся слова лишнего сказать.
А Людмила уже на момент встречи с Костей пережила и славу «Карнавальной ночи», и опалу от советского высшего руководства, и рождение нелюбимой дочери Марии, и Иосиф Кобзон, и четыре брака.
Возраст ее близился к 40 годам. Дамой она уже была во всех смыслах состоявшейся. Чем мог ее привлечь робкий молодой Костя?…
Обратимся к интервью самого Купервейса. Он дал его в 2011 году, и спустя полтора месяца после публикации Людмила Марковна скончалась. Эти два события, разумеется, никак не связаны между собой. Но прослеживается некая мистическая связь в том, что Купервейс облегчил душу, рассказав свою правду, и словно был «отпустил» душу бывшей жены.
Интервью то он дал из обиды. Все дело в том, что в 2010 году Людмила Марковна разоткровенничалась:
«Ее интервью называлось «Мои мужья — это отбросы и обмылки». Процитирую самый «яркий» отрывок: «Никто не смеет так поступать со мной. Как можно продавать стулья и кастрюли после того, что было? После меня?! …
Он признавался мне в любви, а за моей спиной готовил свою будущую жизнь. Обмылок!! Сейчас ему не хватает, чтобы вслед шептались: «Смотри, Купервейс пошел — муж Гурченко». Надо быть благодарным, что сделали из тебя человека, а ты взял и плюнул…»
19 лет прошло, а она все придумывает новые и новые эпитеты. Откуда такие «долгоиграющие» злоба и ярость? Может, она меня все еще любит? Или не может смириться, что, уйдя от нее, я не стал бомжом, не спился и не почил под забором?».
В общем, Константин Купервейс, видимо, обиделся, что его назвали «обмылком» и упрекнули в продаже мебели. Что же, его можно понять.
Познакомились они летом 1973 года.
Людмила первая подошла к молодому женатому на тот момент пианисту и отвесила ему ряд комплиментов по поводу его мастерской игры. Константин застеснялся: Гурченко он сразу узнал, и ему было безумно лестно получить комплименты. Людмила между тем активно продолжила беседу о музыке, а Костя дал ей прослушать кассету со своими записями. Так и начали общаться.
Когда дама в следующий раз пожелала прогуляться в ресторан, его охватила паника:
«В пресс-баре элитные напитки, деликатесы. Где взять деньги, чтобы заплатить за ужин? И сколько это вообще может стоить? Больших сбережений я не имел. Какие накопления, когда молодая жизнь бьет ключом?! Помчался домой, собрал свои заначки в 150 рублей. И весь вечер мучился: хватит мне этих денег или нет?».
Его волнения оказались напрасны: Людмила заплатила сама.
Свою первую жену Константин не стал обманывать и очень быстро подал на развод с ней. Тот факт, что он женится на Гурченко, он даже не подвергал сомнению.
Он был влюблен и полностью находился в плену ее обаяния.
Людмила Марковна прекрасно чувствовала, что парень «попал». Начала показывать характер еще до того, как съехались. Константин хотел официально жениться. Людмила заявила, что официальный брак ей ни к чему, мол, места в паспорте уже нет.
При этом ревновала Костю: ему запрещалось даже просто долгим взглядом провожать какую-либо женщину, будь то хоть продавец в магазине. Сразу шли упреки и подозрения. О «мелочах», когда Константин должен был вставать первым и приносить кофе в постель, даже упоминать нет смысла: это было в порядке вещей.
Отдельно следует написать об отношениях Константина с единственной дочкой Гурченко – Марией. И за его отеческое отношение ему можно смело памятник ставить. Он заменил девочке родительскую фигуру вместо нарциссичной, вечно отсутствующей матери.
24-летний Константин стал де-факто отцом 14-летней Маши. Девчонке категорически не хватало материнского тепла, Маша была типичным затюканным одиноким ребенком. Костя помогал Маше с домашними заданиями, готовил ей завтраки и ужины, советовал, как говорить со сверстниками и учителями.
Спустя несколько лет Купервейс выдавал Машу замуж. Матери, как обычно, особо не было дела, за кого выходит замуж ее дочь. Забегая вперед, жизнь Марии сложилась довольно плохо: она осталась одна, стала зависима от алкоголя, ее сын скончался в 1998 году, а сама Мария скончалась в 2017 году.
Гражданский брак Купервейса и Гурченко продлился до 1991 года.
Все эти долгие 18 лет Константин был верной опорой; родной матерью и администратором в одном флаконе; разбирался в любой бытовой проблеме своей жены; сопровождал ее в поездках на съемки; выхаживал после перелома ноги.
«Когда же появились первые трещины, приведшие наш союз к краху? Наверное когда Люся стала позволять себе резкие замечания в адрес моих родителей. Однажды мы были в Люблино на «воскресных пирогах» и моя простодушная мама попросила: «Люсенька, а не могли бы вы пригласить к нам в гости мою любимую актрису Зою Федорову?»
Ответом Люся маму не удостоила, зато мне потом этот эпизод припоминался годами. С издевкой, с презрением: «Надо же! Общество Зои Федоровой твоей матери понадобилось!»
Из-за скверного характера жены Константин на много лет прервал общение со своими родителями. И спустя годы горько жалел об этом.
«От стыда и горечи мне хотелось провалиться! С минуту стоял раздавленный посреди прихожей, а потом бросился следом. Догнав, обнял обоих, пытался что-то объяснять… Как только перед глазами встает эта картина: папа и мама идут под руку к метро — сердце сжимается в комок. А чувство вины перед ними, на много лет, по сути, лишившимися единственного сына, не покидает ни на минуту».
Людмила не раз пыталась вызвать ревность Константина. Каждый раз, когда кто-то звонил и дышал в трубку или спрашивал на разные голоса Петю или Таню, она говорила: «Это Кобзон!». Намекала, что тот хочет ее вернуть. Конечно, это была манипуляция. Тем более, что Константин своими ушами однажды слышал слова Кобзона: «Удивительно, как Купервейс столько лет выдерживает Гурченко!».
Намекала она и на мужское внимание со стороны Михалкова. Того самого, который Никита Сергеевич. Но с его стороны там тоже ничего не было и быть не могло.
Накануне расставания с Константином Гурченко решила улучшить свои жилищные условия. Хотя жили они итак хорошо. Звезде захотелось перемен в жизни. И перемены наступили – и не только с жилищем.
«В 1990 году Люся, уезжая за границу, сказала мне: «Не хочу больше жить в Безбожном. Давай поищем что-нибудь в центре». Помню, как Никита Михалков над ней подтрунивал: «Как ты можешь жить в переулке с таким названием — Безбожный?»
Но наш дом неподалеку от проспекта Мира по тем временам был очень престижным, цековским, с охраной. Соседями были министры, секретари обкома партии, три замминистра торговли. Я ходил к ним подписывать бумаги: то на холодильник «Розенлев», то на «жигули». Люся ни за что не стала бы обращаться с просьбами».
В то же время начались съемки фильма «СекСказка», где Люся познакомилась с продюсером, а впоследствии – своим мужем Сергеем Сениным.
Вот так банально всё и закончилось: Людмила Марковна нашла себе нового мужчину.
Константин Купервейс вернулся в ту же хрущевку в Люблино, в которой продолжали жить его родители. На некоторое время Купервейс забросил музыкальную карьеру и деньги зарабатывал челночным бизнесом.
Спустя 11 лет после разрыва с Гурченко он встретил новую большую любовь – женщину Наталью, которая показала ему, что такое настоящая женская забота.
Но даже тогда ему снились кошмары из прошлой жизни:
«Меня долго преследовал кошмарный сон. Будто мы с Люсей снова в нашей квартире: на столе карельской березы стоит ее любимая вазочка из уранового стекла, а в ней розовая гвоздика, на стенах висят картины. Люся прихорашивается у зеркала, потом поворачивается ко мне, улыбается и говорит: «Костя, быстрее, мы опаздываем!»
А я с ужасом думаю: «Как же ей признаться, что давно живу с Наташей?!» Каждый раз в этот момент просыпался в холодном поту и с облегчением обнимал жену, мирно спящую рядом».
В 2016 году Константин с женой получили израильское гражданство. Все в его жизни хорошо. По сей день журналисты и телевизионщики периодически просят рассказать о периоде жизни с Гурченко, однако Купервейс для себя закрыл эту страницу жизни и утверждает, что все уже рассказал.
