Представьте себе мужчину, который живет на две семьи. Одна — законная жена, с которой он в браке уже 38 лет. Вторая — молодая актриса, ровесница его дочери, родившая ему сына. Думаете, так не бывает? Еще как бывает! Знакомьтесь — Юрий Гальцев, один из самых известных юмористов на постсоветском пространстве.
Курганский самородок
Его жизнь — это готовый сценарий для сериала. Судите сами. Родился Юрий в глухой курганской деревне Ключики, настоящем медвежьем углу, затерянном среди бескрайних полей и лесов. Места там дремучие — не деревня, а «Вий» с «Криминальным чтивом» пополам!
Но маленького Юру глушь не смущала. Рос он обычным деревенским пареньком — дружил с местными шалопаями Афонюшкой и Ленюшкой (которые однажды угостили его жареными сусликами!), бегал на рыбалку с отцом, слушал байки знахарки бабы Лизы (она могла заговорить любую хворь — от лишая до родимчика!).
Кто бы мог подумать, что этот веселый паренек с небольшой чудинкой станет звездой эстрады. Но одна маленькая деталь — папа Юры, работяга из работяг, обладал недюжинным артистическим талантом и мог кого угодно заткнуть за пояс своими искрометными байками и пародиями.
Рассказывают, стоило ему войти в раж, и вся деревня хваталась за животы! Так что, видимо, яблочко от яблони все-таки недалеко падает…
Студент-многостаночник
После школы, по настоянию отца, Юра поступил в машиностроительный институт. «Разве артист — профессия для настоящего мужчины? Ты что, мою фамилию позорить хочешь?» — ворчал отец.
Куда там — Юрке впору было не гайки крутить, а тексты хохмить, не у станка стоять, а на сцену выскакивать. Но с папой не забалуешь, вот и пришлось грызть гранит науки. Правда, разве удержишь талант в технических дебрях?
Юра с головой окунулся в творчество. Он играл в студенческом театре, агиттеатре, выступал в ансамбле «Труверы», пел, сочинял, придумывал номера. На учебу времени почти не оставалось.
Но Гальцев умудрялся успевать все: и чертить до одури, обеспечивая «халтурой» весь институт, и песни горланить до утра, и с друзьями зажигать по полной. И даже подрабатывать поваром на свадьбах и юбилеях. Он мог ради друзей последние копейки отдать, чего только стоит история с «золотым» гусем в ресторане?
Юный Гальцев заказал этого гуся на последние деньги и от широты душевной — «гулять так гулять!» И гусь тот встал ему в такую копеечку, что потом неделю кусок в горло не лез. Зато друзья были в восторге, «вот это щедрость, вот это настоящий друг!»
Ленинградский дебют
Получив диплом, Юрий с чистой совестью отчитался перед отцом: «Ну все, батя, хватит. Отпусти душу на покаяние! Еду в Москву, в артисты подамся». Отец поворчал для порядка, но возражать не стал (понял, видимо, что бессмысленно) и даже попросил прощения за то, что в свое время отговаривал сына от мечты. И вот Гальцев в столице, в приемной комиссии ГИТИСа.
Подготовился на славу — читает, поет, пляшет, всю душу выворачивает наизнанку! И надо же, почти прошел, но в последний момент его лучший друг Димка сдулся, не добрал баллов. Ну как тут бросишь товарища в беде? «Погнали в Питер, — говорит, — там точно поступим!» И ведь как в воду глядел, прохвост!
Только ступил Юрий на порог ЛГИТМиКа, сразу понял: вот оно, его место, его алтарь, его храм! Прошелся по коридорам, а они пропитаны насквозь волшебным духом Мельпомены. Заглянул в репетиционные залы, а там уже вовсю кипят шекспировские страсти. Куда там ГИТИСу — Ленинград, только Ленинград!
Короче, уговорил Гальцев приемную комиссию прослушать его прямо с улицы. Председатель, матерый театральный волк Кацман, поначалу скривился: «Еще один провинциальный самородок! Ну-ну, посмотрим, что ты умеешь». Но стоило Юре раскрыть рот, и все, пиши пропало! Приемная комиссия аж рты пораскрывала — вот это напор, вот это драйв, вот это искра божья!
Так Гальцев поступил в ЛГИТМИК с первого захода. Причем на курс самого Игоря Владимирова, живой легенды. Это потом Юра узнает, что половина его курса поступали по пять раз и все мимо. А он, курганский провинциал, самородок с нечесаными вихрами — влегкую, с первого раза!
Как ни крути, а студенческие годы — это лучшие годы. Гальцев как с цепи сорвался — ему все интересно, все в радость, все в новинку. Днем лекции и репетиции, по вечерам капустники и вечеринки, ночью музыкальные посиделки в коммуналке на Моховой, которую он снимал вместе с другом Серегой Селиным (будущая звезда «Ментов» тоже был из их института).
Денег нет, а им и не надо! Перебиваются со стипендии на стипендию, а в холодильнике шаром покати. Но зачем им колбаса с икрой, когда есть гитара, песня и друзья? А коммуналку-то Гальцев отгрохал — закачаешься! Мебель с помоек тащил, так у него там чуть ли не дворец был: антиквариат, хрусталь, канделябры.
Все девчонки ахали — мол, Юрка, ну ты даешь, прямо как граф какой! А он, хитрец, и рад стараться — гостей у него всегда полная хата, не продохнуть. То однокурсники завалятся, то педагоги забредут на огонек. Все уважали парня, любили его за добрый нрав и отчаянную дерзость.
Но жизнь — она ведь как зебра, черное с белым чередуется. И надо ж было такому случиться, что как раз в эту пору безмятежного студенческого счастья у Гальцева скончался отец. А для Юры батя был не просто родитель, он был его путеводной звездой, его компасом, его якорем. Все надежды на сына возлагал, мечтал внуков понянчить.
Юра сам не свой ходил, ни есть, ни пить не мог, на лекциях сидел с поникшей головой. Но тут друзья подсуетились, да и педагоги не остались в стороне — кто словом утешит, кто пирожком угостит, кто просто по плечу похлопает. И отошел парень потихоньку, оттаял душой, понял, что надо дальше жить.
Любовь с первого курса
Особая любовь у Гальцева случилась после первого курса. На практике в Казахстане он познакомился с красавицей Ириной Ракшиной. Увидел ее и влюбился без памяти. А Ирине хоть бы что, она не обращала на него никакого внимания. «Куда ему до меня, — думает, — я же первая красавица на курсе, а он… Этот простоватый увалень с вихрами из Кургана? Ни за что!»
Юрий был сильно разочарован, хоть на стенку лезь. Но чувства свои не оставил. Начались серенады под окном, охапки цветов, стихи-признания. Оригинальничал, как мог: то на подоконник под окно Ириной комнаты чучело медведя посадит (соседка чуть от страха не померла!), то на лекциях записки с пылкими признаниями кидает.
А уж как в столовой куражился — это вообще отдельная история! Однажды ворвался туда на белом коне (одолжил у знакомого жокея) и стал звать Ирину на свидание.
И с тех пор они не расставались.
В то время Гальцев решил жениться. А жениться надо было хотя бы ради жилплощади и прописки. Студентам-первокурсникам общежитие не давали — выкручивайся, как хочешь. Вот и пришлось Юрию хитрить и импровизировать.
То у однокурсников ночует, то вахтершу уговорит пустить переночевать, мол, на улице дождь, а я простудился. Но долго ли так проживешь? Словом, задумал Гальцев женитьбу, как в романах пишут, по расчету, хотя Ирину любил.
Но тут Ракшина возьми и забеременей! Оказывается, они с Юрием уже полгода не предохранялись. Делать нечего – пришлось по-настоящему идти в ЗАГС. Родители невесты, конечно, были испуганы, мол, что же за жених такой, без своего жилья?
Но Юрий быстро всех очаровал своими шутками-прибаутками, да песнями и плясками. В общем, отгуляли свадьбу на славу. А вскоре и дочка Машенька родилась, вылитая копия Юрия.
Молодые родители жили небогато, но весело. Снимали комнату в коммунальной квартире на Лиговском проспекте. Гальцев трудился не покладая рук и учился, а ещё и подрабатывал.
Афиша «Лицедеев»
Гальцеву с его неуемной энергией и безграничным талантом было тесно в рамках традиционного театра. Его манила эксцентрика, буффонада, клоунада! И судьба подарила ему шанс — Юрий попал в легендарный театр «Лицедеи» под крыло самого Вячеслава Полунина.
Здесь он нашел свою стихию. Начались головокружительные гастроли по всему миру, аншлаги, бесконечные смешные номера. В дуэте с Леней Лейкиным они заводили публику одним своим появлением на сцене.
Помните их культовый номер «Тучки»? Только представьте: Шанхай, полный зал, на сцене два клоуна, и… гробовая тишина! Зрители попросту не понимают, над чем смеяться. Что делать?
Лейкин с Гальцевым не растерялись, и на следующий день вышли с китайскими субтитрами: так, мол, и так, у русских принято смеяться над тем, над чем китайцу улыбаться и в голову не придет! И добрые китайцы, чтобы не обидеть артистов, просто покатывались со смеху. Вот что значит настоящее мастерство!
Гальцев уже не мыслил своей жизни без «Лицедеев». Но в один момент сказке пришел конец, так как его верный напарник Леня Лейкин уехал в Америку покорять цирк «Дю Солей». А вслед за ним засобирался и Валера Кефт. Они уехали, а Юра остался.
Без своего сценического «альтер-эго» он был как без рук. Да еще и его телевизионную программу закрыли! Обидно? Еще как! Но Юрий не стал вешать нос, а решил, что надо начинать сольную карьеру.
Так появился артист Юрий Гальцев в совершенно новом амплуа. Он создал уникальный жанр, где перемешал клоунаду, пантомиму, вокал, хореографию, эксцентрику. Дебютное сольное выступление стало настоящим событием — Гальцев заткнул за пояс всех юмористов! Его номера — это всегда неожиданно, всегда искрометно и всегда до слез смешно.
Он может одним движением бровей рассмешить до колик или довести до слез. Гальцев покоряет сердца зрителей и заставляет их сопереживать его героям. Недаром на его концерты невозможно достать билеты — популярность зашкаливает!
Две жены и сложный выбор
Но есть в жизни Гальцева одно «но». С какого перепугу непонятно, да только факт остается фактом. Завел себе наш герой… двух жен! Причем сразу, в один момент. С одной, Ириной, уже скоро сорок лет будет как расписан.
И дочка у них имеется, Мария Юрьевна, вылитая копия отца. А со второй, Марией Насыровой (его бывшая студентка), актрисой по профессии и ровесницей дочери, сына Глеба родили. И вот живет теперь Гальцев на две семьи.
Спросите, как такое возможно? Да вот поди ж ты, как-то ухитряется.
То к одной жене заскочит, борща там похлебает, носки-трусы в стирку забросит. То к другой — песни-пляски до утра, романтика, все дела. Обеих своих подруг жизни искренне любит и уважает. Переживает, если у кого-то из них непорядки, проблемы. Расстраивается, что много времени уделять не может — то концерты, то гастроли, сами понимаете.
А женщины что? Женщины терпят. Первая жена всё знает (то есть не против), ревновать не собирается, так ещё и философски к ситуации относится. «Не боюсь, — говорит, — что у нас все как у Петросяна со Степаненко кончится. Мы ж не чета им, у нас любовь». Вот те раз! Любовь у них, понимаешь.
*
А вторая, молодая которая, та вообще вся из себя цветет и пахнет. Еще бы — живет с самим Гальцевым, в элитной квартире, сына ему родила. Тут уж не до ревности. Ловить надо момент, пока Юрий Николаевич при деньгах и на слуху. А он, между делом, ни в чем не отказывает.
Уж больно хороша Маша, и собой, и душой. Опять же, актриса, человек творческий. С ней не заскучаешь. А Гальцеву того и надо, он сам по себе электровеник, юла и вечный двигатель. Ему все время активности подавай, движуху.
В общем, по слухам и сплетням, живут они втроем душа в душу. Гальцев, конечно, помалкивает — не комильфо, мол, о таком рассказывать. Но близкие люди в курсе. Кто одобряет, кто осуждает. А Юрию Николаевичу что с того? Он себе на уме.
Егоза, одним словом. Вертится как уж на сковородке, а в омут с головой не ныряет. Главное для него — чтоб дома был уют и покой. А уж сколько у него тех домов — один Бог ведает.
Так и живет наш герой — в трудах, заботах, да в лицедействе. Одно слово — чудак-человек! Но горевать не горюет, сетовать не сетует. Ему бы только зрителя своего смешить, да чтоб в зале свободных мест не было. А что до остального — то Бог с ним, с остальным. Юмористу без причуд нельзя. Иначе какой же он юморист? Так, хиханьки-хаханьки, не более того.
