— Сережа, нам нужно расстаться… — голос Инны дрогнул. — Я больше не могу так жить.
После этих слов Макарова потеряла сознание…
ТВОРЧЕСКИЙ ПОРЫВ
Судьба вновь свела Сергея Бондарчука и Ирину Скобцеву на съемках «Ивана Франко», превратив мимолетное увлечение в нечто большее. На этот раз скрывать роман было невозможно. Вся съемочная группа стала свидетелем их страсти, а в Москву полетели анонимные письма с подробностями измены.
Макарова читала эти послания молча, не подавая виду. Она давно заметила перемены в муже, его отстраненность, редкие телефонные звонки, внезапные командировки. Но больше всего ее ранило другое: в глазах Сергея появилась потерянность… Бондарчук переживал внутренний кризис.
За внешним благополучием (Сталинская премия, звание народного артиста в 30 лет) скрывалась мучительная неудовлетворенность. Бондарчук задыхался в рамках амплуа «государственного актера». Его тянуло к режиссуре, к возможности рассказывать свои истории.
Именно в этот момент судьба подбросила ему рассказ Шолохова «Судьба человека». Прочитав ее в «Правде», Сергей ощутил невероятную творческую одержимость. Простая история фронтовика, прошедшего через ад войны, но сохранившего человечность, задела его за живое. В ней было все: и его собственная военная юность, и боль потерь, и вера в жизнь.
С трудом добившись разрешения от руководства «Мосфильма», Бондарчук столкнулся с главным препятствием — недоверием самого Шолохова. Тот сомневался, что столичный актер сможет понять душу донского казака. Тогда наш герой отправился на родину писателя, где долгое время жил среди местных жителей, изучая их обычаи, привычки и мировоззрение.
Наблюдая за такой фанатичной преданностью делу, Шолохов наконец дал добро. Съемки стартовали в июле 58-го и уложились в невероятные 2,5 месяца. Каждый день работы режиссера был выверен до секунды: не было ни дублей понапрасну, ни испорченных сцен.
Фильм рождался легко, словно сам Андрей Соколов вел съемочную группу за собой. Особенно поражала сцена с мальчиком, которая была снята с первого дубля. Сергей специально не стал репетировать с юным актером, чтобы сохранить детскую непосредственность, растрогавшую зрителей.
ТИХИЙ РАЗВОД
Пока Сергей боролся за право снимать, его семейная жизнь окончательно разладилась. Осуждающие взгляды коллег, настойчивые звонки «доброжелателей», вмешательство партийных органов — все это становилось невыносимым.
Последней каплей для Инны стали даже не измены мужа, а унизительная слежка и бесконечные «воспитательные беседы» с чиновниками от культуры. И однажды вечером, когда дочь Наташа уже спала, она нашла в себе силы сказать главное:
— Сережа, нам нужно расстаться… — голос ее дрогнул. — Я больше не могу так жить.
Слова дались бедной женщине с таким трудом, что после них она потеряла сознание.
Расставались супруги без громких сцен, без дележки имущества, без взаимных упреков. Инна даже не стала требовать алиментов. Правда, позже с горькой иронией вспоминала:
— Как-то из наградных денег Сережа предложил мне 500 рублей, я согласилась. Правда, после его ухода денег на столе не оказалось. Видимо, передумал.
В ее словах не было обиды. Лишь усталое понимание, что их общая история закончилась. Бондарчук ушел к Скобцевой, оставив бывшей жене квартиру и дочь.
В одном из интервью Инна Владимировна признавалась, что даже после развода по привычке иногда называла Бондарчука своим мужем: в беседах, интервью, в разговорах с друзьями.
Однажды, случайно столкнувшись с ним в коридорах «Мосфильма», она по старой памяти сделала шаг навстречу и протянула к нему руки:
— А вот и мой муж, Сергей Бондарчук!
На что тот резко осадил:
— Хватит. Не смей называть меня мужем.
«ОСКАР», ИНФАРКТЫ И ЗАВИСТЬ КОЛЛЕГ
После оглушительного успеха «Судьбы человека» жизнь Бондарчука круто изменилась. Полученная им Ленинская премия и новая роскошная квартира на улице Горького символизировали признание на самом высоком уровне. Но настоящий вызов ждал впереди, когда в ответ на голливудскую версию «Войны и мира» с Одри Хепберн ему предложили создать советскую экранизацию великого романа.
Этот грандиозный проект стал для Сергея и вершиной, и испытанием. Режиссер погрузился в работу с фанатичной одержимостью: месяцами изучал рукописи Толстого, консультировался с историками, лично отбирал актеров.
Например, Людмилу Савельеву, будущую Наташу Ростову, нашел в Ленинградском хореографическом училище. А роль Пьера Безухова взял на себя, понимая, что никто другой не сможет передать его личное видение образа.
Съемки растянулись на шесть изматывающих лет, но и масштабы картины поражали: около 100 тысяч статистов, батальные сцены с участием настоящих воинских частей. Даже два перенесенных инфаркта и клиническая смерть не остановили Бондарчука. Придя в себя, он сразу начал обсуждать детали сложной сцены.
Усилия не пропали даром. Фильм получил «Оскара», «Золотой глобус», признание зрителей как в СССР, так и за рубежом. Однако обострил и профессиональные конфликты: зависть коллег, интриги Ивана Пырьева, добившегося урезания гонораров. А еще, когда Бондарчук задумал снимать «Тихий Дон» автор первой экранизации Сергей Герасимов открыто выступил против:
— Пока я жив — «Тихий Дон» только мой.
НЕПРИНЯТЫЙ СЫН
А вот в личной жизни, казалось бы, наступила идиллия: Ирина Скобцева подарила мужу двоих детей: дочь Алену и сына Федора. Камерный семейный мир, где по утрам пахло молочной кашей и новой мебелью, где на диване валялись куклы, а на столе лежали разбросанные карандаши.
По вечерам, когда съемки заканчивались, Бондарчук спешил в этот уютный хаос. А уставшая, но счастливая жена встречала его улыбкой…
Не отпускало только прошлое. Однажды из Ростова пришло письмо, где старший сын Алексей писал, что хочет приехать познакомиться.
— Ну и вообще, поживет у нас некоторое время, — откладывая лист в сторону, сказал Сергей.
— Ну и прекрасно, — ответила Ирина.
Она быстро отвернулась, делая вид, что поправляет скатерть, хотя та лежала идеально ровно. В воздухе повисло нечто невысказанное, будто между ними вдруг протянули невидимую нить, и теперь оба боялись сделать лишнее движение, чтобы ее не порвать.
Через несколько дней Алексей действительно появился на пороге их роскошной квартиры, вот только Скобцева… его не пустила
— Отца нет дома, он в командировке, — сказала Ирина, захлопнув перед ним дверь.
Оказавшись в чужом городе без поддержки и практически без денег, парень отправился по единственному адресу, который знал.
— Здравствуйте, это я, Алексей, — смущенно представился он бывшей жене отца.
И Макарова не просто впустила парнишку в дом, но и тепло приняла:
— Живи у нас, сколько захочешь.
Алексей долго готовился к разговору с отцом. Он мечтал, что тот поможет ему определиться с будущим, подскажет, куда поступать. Но вместо душевной беседы их первая встреча после долгих лет разлуки вышла нервной и нелепой. Инна заказала ему пропуск на «Мосфильм», где Сергей проводил кинопробы. Но тот, погруженный в работу, даже не сразу узнал собственного сына.
— Вы что здесь делаете? Кто пустил?- закричал Бондарчук.
— Я твой сын, — разрыдался Алеша.
Эта встреча стала началом сложных, полных неловкости отношений. Алексей так и не смог простить отцу холодный прием, предпочитая во время визитов в Москву оставаться у Макаровой. Младшая дочь Наташа тоже долгие годы хранила обиду, пока не встретилась с отцом на своем дипломном спектакле во ВГИКе.
Тогда, увидев ее на сцене, Бондарчук не сдержал слез.
— Он обнял меня и плакал, — вспоминала позже Наталья.
Лишь с годами она смогла понять и принять сложную натуру отца, осознав, что при всех его человеческих слабостях любил всех своих детей одинаково сильно.
Забегая вперед, можно сказать, что все дети Сергея Бондарчука так или иначе унаследовали творческие гены родителей. Но каждый выбрал свой путь.
Дочь Наталья стала актрисой. Ее роли в «Солярисе» Тарковского, «Звезде пленительного счастья» и «Красном и черном» вошли в золотой фонд кинематографа. Позже она сама занялась режиссурой, сняв несколько фильмов и документальных лент.
Вторая дочь Алена окончила студию МХАТ и играла в театре имени Моссовета, а затем в Пушкинском театре. Ее жизнь оборвалась трагически рано. В 2009 году она скончалась от онкологического заболевания.
Младший сын Федор пошел по стопам отца. Сначала снимался в кино, затем стал одним из самых успешных российских режиссеров и продюсеров.
А вот старший сын от первого брака Алексей выбрал путь, далекий от кино. Он получил два высших образования: изучал иностранные языки и математику. И до конца своих дней избегал разговоров об отце и его второй семье. Видимо, обида и боль разлуки так его не отпустили.
НАДЕЖНЫЙ ТЫЛ
Как бы там ни было, Бондарчук и Скобцева создали крепкую семью. Ирина Константиновна, будучи мудрой женщиной, умела находить баланс между поддержкой мужа-творца и заботой о семейном очаге. Сергей Федорович отвечал ей безграничным доверием, не только снимая в своих фильмах, но и во всем прислушиваясь к ее мнению.
Тем не менее работа была важнейшей частью его жизни. Его амбициозный проект «Ватерлоо» 69 года, несмотря на звездный международный состав и грандиозные батальные сцены, не нашел отклика у зрителей. Но истинный мастер не пал духом, а продолжил творить с еще большим упорством.
Следующей творческой вершиной Бондарчука стала военная драма «Они сражались за Родину», в которой сошлись величайшие звезды советского экрана: Василий Шукшин, Вячеслав Тихонов, Юрий Никулин, Георгий Бурков, Нонна Мордюкова. Фильм, вышедший в 1975 году, вошел в золотой фонд отечественного кино.
Особое место в творческой биографии Бондарчука заняла экранизация «Тихого Дона». Работа, ставшая одновременно и мечтой всей жизни, и его крестом. Первоначально данное Герасимову слово, затем — бюрократические препоны, а в 90-е — вынужденные компромиссы с зарубежными продюсерами, требовавшими иностранных актеров на главные роли.
Судьба картины сложилась трагически: финансовый крах, незавершенные съемки, потерянные материалы. Лишь годы спустя Федору Бондарчуку удалось собрать воедино уцелевшие фрагменты, но зрители уже не смогли по достоинству оценить этот поздний труд мастера.
Последние годы жизни режиссера были омрачены не только творческими неудачами, но и ухудшением здоровья. Постоянное напряжение, недоброжелатели, крушение прежней системы кинопроизводства — все это подтачивало его силы.
Ирина Скобцева до конца оставалась рядом. 29 октября 1994 года сердце великого режиссера остановилось.
