85 лет назад, 20 июня 1940 года, родилась актриса Людмила Марченко (1940-1997)
*
*
Непросто писать об актрисе, у которой было все, чтобы засверкать на экране бриллиантом – очаровательная внешность, природный дар, сумасшедше яркий дебют, но вошедшей в историю отечественного кино не столько ролями, сколько скандалами, сломанной карьерой и, к сожалению, вполне логичным трагическим финалом.
Разве не парадокс? О Людмиле Марченко написаны сотни статей и даже одна книга, но 99 процентов написанного – это грустная история ее падения в пропасть. Действительно канва захватывающая – шекспировские страсти, любовные драмы, измены, «спасительный» друг-алкоголь…
И главные «злодеи-виновники» хорошо известны — это такие знаковые персонажи, как режиссер Иван Пырьев по прозвищу «Иван Грозный» и герой-любовник, секс-символ 1950-1960-х Олег Стриженов.
Но все ли так очевидно и однозначно?
Разумеется, у каждого свое видение – «кто виноват» и что сломало талантливую актрису на пике популярности. Но факт остается фактом:
«Не дай Бог кому-нибудь такую судьбу, как у меня, — сказала Людмила Марченко незадолго до смерти. — Не приведи Господи».
*
«ХОЧУ БЫТЬ «АТИСТКОЙ»
Люся появилась на свет 18 июня 1940 года в селе Архипо-Осиповка Краснодарского края. Через год – началась война. Ее отец, Василий Марченко, ушел на фронт, семья оказалась на оккупированной территории. Никогда ни Людмила, ни ее мама, Зинаида Андреевна, не вспоминали тяжелые военные годы.
Сразу после Победы семья переехала в Москву. На детских фотографиях Люся – прелестный ребенок с бантиками, лукаво улыбающаяся, очень фотогеничная.
Она рано захотела стать актрисой – это случилось после первого же похода с мамой в театр. В памяти не отложилось название спектакля, но девочка навсегда запомнила главную героиню, которой сопереживал, а затем отчаянно рукоплескал весь зал. По воспоминаниям родных, именно тогда Люся заявила, что хочет быть «атисткой». Ей тогда было лет пять, и букву «р» она не выговаривала.
Затем ей сказочно повезло – в столичной школе №135, куда, став постарше, она пошла учиться, был замечательный театральный кружок, и вскоре Люда Марченко не только играла в самодеятельных постановках, но и услышала первые комплименты от педагогов и одноклассников.
В старших классах она настоящий лидер этой самодеятельной «студии», незаменима в главных ролях. А когда каждый раз хвалят и говорят, что с такой внешностью и талантом путь один – на сцену, это очень окрыляет.
Да и она сама видела себя в зеркало – изящная фигурка с осиной талией, выразительные карие глаза, курносый, но такой симпатичный носик, густые темные волосы. «Умница и красавица» — об этом говорили все.
«СОВЕТСКАЯ ОДРИ ХЕПБЕРН»
Поступать в театральный или «кузницу кино» ВГИК – эта дилемма решилась так. Во время отборочных туров в Щукинское училище педагоги с сожалением признали, что с ее слабеньким ангельским голоском ей будет трудно в театре.
«Да вы, девушка, просто созданы для кино!», — сказал председатель приемной комиссии.
Во ВГИК Людмила поступила с первой попытки. Причем вновь удача – ее взял в свою актерско-режиссерскую мастерскую легендарный режиссер, педагог, народный артист СССР и лауреат пяти Сталинских премий Михаил Ильич Ромм.
Вместе с Марченко учились такие в будущем известные личности как Андрей Кончаловский, Владимир Ивашов, Светлана Светличная и Галина Польских (она, правда, впоследствии оказалась в мастерской Сергея Герасимова).
Уже на первом курсе Людмила Марченко дебютировала в кино. Режиссер Юрий Егоров, к тому времени прославившийся своими фильмами «Случай в тайге» и «Они были первыми», предложил хорошенькой студентке небольшую роль в своем новом фильме «Добровольцы» (1958).
В этой ныне культовой ленте она сыграла девушку сына главных героев — пламенную комсомолку-метростроевку, и появилась в кадре всего дважды. Однако этого оказалось достаточно, чтобы ее заметил начинавший свою самостоятельную режиссерскую деятельность Лев Кулиджанов.
*
*
Вскоре Марченко сыграла главную роль в его драме «Отчий дом» (1959). По сюжету ее героиня — приемная дочь в состоятельной семье московского врача находит свою настоящую мать – простую деревенскую женщину, потерявшую ее во время войны. Актерская задача была не из легких, но вчерашняя школьница справилась с ней блестяще.
Фильм «Отчий дом» произвел фурор на всесоюзном кинофестивале в Минске, получил несколько престижных международных призов (в Чехословакии и швейцарском Локарно), с огромным успехом прошел по кинотеатрам страны и за рубежом. В одной из рецензий кто-то из критиков назвал Людмилу Марченко «советской Одри Хепберн».
19-летняя студентка, что называется, проснулась знаменитой. Ее стали узнавать на улицах, появились верные поклонники, во ВГИК зачастили журналисты и фотографы. Посмотреть на «советскую Одри Хепберн» толпами приходили студенты с других курсов. На нее обратили свои взоры режиссеры – и молодые, и мэтры.
Одним из них был создатель популярнейших кинокартин 1940-1950-х «Свинарка и пастух», «В шесть часов вечера после войны», «Кубанские казаки» 58-летний Иван Александрович Пырьев. Увидев Марченко в «Отчем доме», он в том же 1959 году без проб утвердил ее на роль Настеньки в своем новом фильме «Белые ночи» по одноименной повести Федора Достоевского.
И в процессе съемок влюбился в студентку без памяти – как мальчишка.
*
*
«БАЦИЛЛА СЛАВЫ ПОСЕЛИЛАСЬ В НЕЙ»
Обычно Пырьева рисуют талантливым, но властным самодуром и сластолюбцем, не пропускавшим ни одной юной красотки. Однако это был не тот случай. Пырьев настолько потерял от девушки голову, что начал красиво и романтично ухаживать, дарить дорогие подарки. Снял для нее квартиру в Малом Демидовском переулке.
Марченко бы сразу расставить точки над «i», дать понять, что между ними ничего серьезного быть не может. Работа работой, а больше – ни-ни. Но ей льстило внимание всесильного мэтра, «хозяина» «Мосфильма», нравилось, как с нескрываемой завистью на нее поглядывали вгиковские подруги. Поэтому она принимала ухаживания и подарки, переехала в снятую им квартиру.
А параллельно не только влюбилась в своего партнера по «Белым ночам» — женатого Олега Стриженова («главного сердцееда советского кино» и «звезду» тех лет), но и начала «тайно» встречаться с ним в этой самой квартире.
Еще до премьеры «Белых ночей» Людмила забеременела. Стриженов клятвенно обещал «вот-вот» развестись со своей женой Марианной и жениться ней, при этом убедил, что раннее материнство повредит ее «блестящей карьере». Марченко сделала аборт, который прошел крайне неудачно – отныне больше она не могла иметь детей.
«Это стало одной из причин, сломавших ей жизнь, — считала ее родная сестра Галина Дорожкова (Марченко). – Так уж Людмилу, видно, Бог наказал. А ведь все последующие мужья, как назло, стремились к отцовству. Что конечно, добавило ей горя… И любовь со Стриженовым улетучилась так же быстро, как и возникла…»
*
Из депрессии из-за неудачной операции и расставания со Стриженовым, Людмилу вывел именно Пырьев. Тяжело пережив ее роман (узнав о нем, режиссер с инфарктом оказался в больнице), премьеру «Белых ночей» он превратил в ее бенефис. Картина была признана «лучшим фильмом года», завоевала Дипломы в Эдинбурге и Лондоне.
Юная актриса, всего лишь третьекурсница, получила новую порцию славы, вновь оказалась в эпицентре всеобщего внимания и дифирамбов. В июне 1959-го ее фотография украсила обложку журнала «Советский экран».
Иван Александрович обрушил на объект своего обожания весь свой ураганный темперамент – заваливал цветами, бросил к ее ногам шубу из колонка, водил по дорогим столичным ресторанам, брал с собой на банкеты и элитные актерские тусовки. Творил для своего возраста и положения настоящие «чудеса»: например, на персональной машине забирал ее с лекций, мог часами ждать около дома на сильном морозе.
И Людмила сдалась. Своей сестре и родственникам говорила, что «никогда в жизни не ляжет в постель с этим стариком», а сама сожительствовала с ним, о чем в киношных кругах знали многие. Если режиссера за глаза называли «Иваном Грозным», то к ней приклеилось обидное прозвище «Пырченко». «Вон наша Пырченко пошла», — говорили однокурсницы вслед.
Причем Иван Александрович в своей страсти был человеком последовательным. Когда его супруга Марина Ладынина, рассчитывая приструнить неверного мужа, пожаловалась на него в ЦК, тот прямо заявил партийным функционерам, что любит Марченко, и они скоро поженятся.
«А если нет, — твердо сказал он, — тогда выгоняйте меня из партии!»
Пырьев развелся с Ладыниной, с которой прожил более 20 лет, поехал к матери Людмилы просить ее руки… И даже получив от Зинаиды Андреевны категорический отказ («Даже я бы в свои 45 за вас не пошла, Людин дедушка – ваш ровесник …»), продолжал вынашивать планы создать с Марченко крепкую семью. На официальных мероприятиях представлял ее своей законной женой.
«Люда всегда защищала режиссера перед мной и мамой, — вспоминала Галина Дорожкова (Марченко). — Хотя, честно говоря, мы тоже были против ее брака с Пырьевым. Но по другой причине. Мы, простые люди, видели, что Люда изменилась. Она стала курить и выпивать, бацилла славы поселилась в ней».
*
*
*
*
«НЕ ВЕРИЛ В ЕЕ ИЗМЕНЫ, ПРОЩАЛ»
Пырьев, кстати, помогал ей строить карьеру. Благодаря его протекции, Марченко сыграла главную роль в мелодраме Виктора Соколова «До будущей весны» (1960), где ее партнером был Иннокентий Смоктуновский, затем снялась в советско-французской драме «Леон Гаррос ищет друга» (1960).
Иван Александрович подал заявку на съемки эпопеи «Война и мир», в которой Людмилу Марченко собирался снять в роли Наташи Ростовой.
И в этот момент неожиданно для всех она вышла замуж за студента МГИМО Владимир Вербенко.
Конечно, Пырьев был в бешенстве, но и это предательство «проглотил». Тем более, что брак продлился меньше года, и вскоре Марченко вернулась к нему. Летом 1962 года она играла главную героиню в фильме А. Зархи «Мой младший брат», и вся съемочная группа наблюдала, как Иван Александрович периодически приезжал к ней в Таллин, где кипела работа над лентой, – они особо не скрывали свои отношения.
«Специально для Марченко» Пырьев «пробил» строительство кооператива для членов Союза кинематографистов рядом с метро «Аэропорт», помог ей купить в нем квартиру. И в этой же квартире он как-то застал возлюбленную с ее новым увлечением – начальником геологоразведочной партии Валентином Березиным.
На этот раз Иван Александрович не выдержал: он в щепки разнес всю мебель, выбросил на помойку дорогие подарки, привезенные из загранкомандировок, платья, косметику, обувь, перебил посуду…
На нервной почве он затянул со сценарием «Войны и мира», в итоге этот проект достался Сергею Бондарчуку.
«Несмотря на то, что о его разрыве с Ладыниной и романе с Марченко тогда судачила и сплетничала вся театральная Москва, я знала о его жизненной ситуации всю правду — из первых уст, — рассказывала автору этих строк последняя супруга режиссера актриса Лионелла Пырьева.
— А ситуация у него была очень тяжелая – Иван Александрович тогда неважно выглядел, был в разобранном, даже депрессивном состоянии. И по поводу Марченко он мне все сам откровенно рассказывал.
Иван Александрович уже был в возрасте, когда Люда сама предложила ему связь интимную. Уж не знаю, в обмен на покровительство и роли, — меня никогда не интересовали такие подробности. Но то, что она предложила себя сама, — точно. Пырьев пошел на это, не думал, что зайдет так далеко. Люда снялась у него в картине «Белые ночи» по Достоевскому. А потом…
Это был настоящий сумасшедший дом – она всячески дурила Пырьева, врала, он не верил в ее измены, прощал. Затем в самый разгар их отношений Марченко вдруг вышла замуж за сына замминистра финансов Володю Вербенко. Но все равно продолжала приходить к нему. Когда Люда развелась, Иван Александрович купил ей однокомнатную квартиру, обставил ее и переехал к ней.
Все это продолжалось до тех пор, пока Иван Александрович не застал ее в самом непристойном виде, причем, с человеком, которого она приводила в их дом под видом друга. Именно после этого Пырьев решил порвать с Марченко окончательно».
(Самое интересное, что когда Лионелла Ивановна Пырьева это говорила, Олег Стриженов сидел рядом, и даже бровью не повел. Как будто он к этой истории никакого отношения не имеет.)
Вот такая «санта-барбара»…
Я так подробно излагаю хронологию событий, чтобы было понятно, что и как происходило на самом деле. Возможно, в запале Иван Александрович действительно пообещал запретить снимать коварную актрису. Но все дело в том, что к тому времени по большому счету это было не в его силах.
Еще в августе 1960 года по рекомендации ЦК КПСС Пырьев был снят с должности председателя оргкомитета по кинематографии и, по сути, попал в опалу, был лишен прежних рычагов власти.
Еще несколько лет спустя в «Известиях» была опубликована статья под названием «Звёзды близкие и далекие, или Как зарвался знаменитый кинорежиссёр», в которой подробно говорилось о его аморальности в личной жизни и особенно подчеркивалось, что «коммунист И. Пырьев не участвует в жизни своей партийной организации, пренебрежительно относится к товарищам».
Тем, кто помнит то время, хорошо известно, что означала подобная публикация. К тому же Пырьев ушел из жизни в 1968 году – после шести инфарктов, в возрасте 67 лет. Людмиле Марченко тогда было всего 28. Прекрасный актерский возраст! Особенно если ты талантлив и уже известен…
Так что «вешать всех собак» на Ивана Александровича оснований нет. Кинокарьера Марченко разрушилась совсем по другой причине.
*
*
«НАДО БЫЛО СПАСАТЬ ЕЕ ЖИЗНЬ!»
Итак, сразу после окончания ВГИКа (1963) Людмила два года отработала в «Эктемиме» — Экспериментальном театре-студии пантомимы.
Затем устроилась в штат Театра-студии киноактера. И в кино она периодически снималась, в том числе на «Мосфильме», где некогда заправлял Пырьев. В ее фильмографии картины «Полустанок» (1963), «Люди остаются людьми» (1965), «Стряпуха» (1965), «Туннель» (1966), «Айболит-66» (1966), «Цыган» (1967), «Человек бросает якорь» (1967), «Разведчики» (1968)…
Правда, больше главных ролей Людмила Марченко не играла.
Но почему?
После разрыва с Пырьевым она жила со своим гражданским мужем Валентином Березиным. В их квартире на улице Черняховского нередко собирались веселые компании – завсегдатаями были однокурсники Светлана Светличная с Владимиром Ивашовым, соседи Георгий Юматов с Музой Крепкогорской, а также Владимир Высоцкий, Владимир Гусев, Валентин Зубков, Татьяна Гаврилова, журналист и писатель Александр Нилин …
Музицировали, читали стихи, выпивали… Полубогемная жизнь – гитара, песни до утра, дым коромыслом. По воспоминаниям коллег, уже тогда, в начале 1960-х, к утру Людмила частенько, мягко говоря, была «не в форме».
Какие уж тут съемки, да еще в главных ролях?!
«Люся между съёмками в кино актрисой, по существу, не была, не умела поддерживать самостоятельно форму (и содержание, в общем, тоже), — такую не самую лицеприятную характеристику дал Людмиле Марченко писатель Александр Нилин.
Кстати, Галина Дорожкова (Марченко) в своей книге и интервью разных лет утверждала, что Леонид Гайдай хотел снимать Людмилу в роли Нины в «Кавказской пленнице», а «Пырьев ему запретил». И многие «биографы» актрисы эту версию подхватили.
Почему-то никто не обратил внимание, что в 1967 году, когда снималась легендарная комедия, Марченко «на Нину» никак не могла претендовать. Еще в 1966-ом Березин в состоянии сильного алкогольного опьянения ее сильно избил. Он опомнился только, увидев, что Людмила лежит в луже крови. И сам вызвал скорую.
«В институте Склифосовского, куда привезли сестру, — вспоминала та же Галина Дорожкова, — никто не узнал в ней, изуродованной, популярную актрису. Им не было дела до сохранения ее красоты, надо было спасать ее жизнь! В итоге и на голове, и на лице остались шрамы. Когда мы с мамой увидели Люду — расплакались! Мама, выйдя из палаты, воскликнула: «Ей ведь только двадцать шесть лет!»
Гражданского мужа актриса следователям не выдала, сказав, что попала автомобильную катастрофу. Но понимала: о продолжении звездной карьеры придется забыть.
Марченко вышла из больницы со шрамами, изуродованным подбородком, изорванными губами. А потом узнала «сногсшибательную новость»: у Березина в геологической партии есть еще одна любимая женщина с ребенком от него. Она немедленно собрала его вещи и попросила его уйти из ее жизни навсегда. На дворе был 1968 год.
С тех пор, по словам сестры, «Люся выпивать начала сильно, заливала водкой и стресс, и головные боли, которые стали ее преследовать».
Г. Дорожкова: «Людмила однажды в сердцах сказала: «Что мне этот кинематограф дал? Я с изуродованным лицом, без детей, без денег… Лучше бы я воспитательницей в детском саду работала!»
«ВЫШЛЫ БЫ ЗАМУЖ ЗА ПЫРЬЕВА, МОЯ ЖИЗНЬ СЛОЖИЛАСЬ БЫ ПО-ДРУГОМУ»
Нельзя сказать, что с мужчинами Марченко не везло. Скорее, наоборот. Следующий гражданский муж – администратор «Москонцерта» Виталий Войтенко – ее обожал. Он помогал Людмиле преодолевать комплексы «невостребованности» и победить алкогольную зависимость, постоянно внушая, что она самая красивая, желанная и талантливая.
Войтенко нашел пластического хирурга, который «за огромные деньги» взялся вернуть актрисе былую красоту, но после двух операций, увы, «стало еще хуже, чем было». Чтобы вывести Людмилу из депрессии, он организовал ей большой гастрольный тур от «Москонцерта» с Владимиром Высоцким, а затем в течение 7 лет устраивал ее «творческие встречи со зрителями» в разных уголках страны от Калининграда до Камчатки.
Все это продолжалось до тех пор, пока в 1975 году Марченко… вновь не влюбилась. На этот раз ее избранником стал художник-график Сергей Соколов. Став ее официальным мужем, он оградил Людмилу от «опасных» друзей и компаний, уговорил ее пройти курс лечения у нарколога, баловал новыми нарядами, писал ее портреты, где она выглядела молодой и цветущей.
*
В этот период Людмила Васильевна попробовала было вернуться в кино. В 1977-ом Эльдар Рязанов снял ее в эпизоде в «Служебном романе» (гостья у Самохваловых). Потом Марченко в небольшой роли провинциальной актрисы появилась у него же в трагикомедии «О бедном гусаре замолвите слово» (1980). Всего в двух спектаклях, да и то в крошечных ролях, но она продолжала играть на сцене Театра киноактера.
Однако вскоре сказалась черепно-мозговая травма: актриса стала терять зрение, слух и почувствовала себя хуже. В театре ей ненавязчиво дали понять, что в кино она давно не снимается и… как бы занимает чужое место. «Советская Одри Хепберн» тут же написала заявление об уходе и гордо ушла на «Мосфильм» ассистентом режиссера по подбору актеров.
Но там случилась другая напасть: коллеги, рассчитывая, что она замолвит за них словечко перед режиссерами, приходили к ней с коньяком и шампанским. Людмила Васильевна вновь сорвалась, ушла в запой и ее уволили.
Муж опять ее спас – на все лето увез в деревню Лисицыно Тверской области, где еще до развала СССР они успели купить домик с участком, окружил заботой и любовью. Соколов рисовал иллюстрации и обложки к книгам, Марченко занималась огородом, курами, сажала цветочки, читала книги и ухаживала за кошками.
…В 1991 году режиссер-документалист Светлана Лебедянская снимала фильм «Воспоминания о звездном билете», посвященный картине «Мой младший брат». Стала разыскивать Людмилу Марченко – все-таки у нее главная роль. Ей сказали: «она то ли работает гардеробщицей, то ли ассистентом на студии, но, кажется, пьет сильно».
Нашла. В фильм вошли ностальгические воспоминания Марченко о былых съемках, об Андрее Миронове и Олеге Дале. Потом на премьере картины в Доме кино Людмила Васильевна появилась в умопомрачительном черном платье с блестками. Неплохо выглядела, была в центре внимания – давала автографы, позировала под вспышками фотокамер, ей долго аплодировали.
«Мы дружили с Людмилой Васильевной последние семь лет, — вспоминала Светлана Лебедянская. – Как-то, провожая меня до метро, она произнесла: «Никогда и никого не слушай, кроме своего сердца. Если бы я прислушалась к себе и вышла замуж за Ивана Александровича, которого уважала как величайшего художника, моя жизнь сложилась бы по-другому».
ПОСЛЕДНЯЯ ДЕПРЕССИЯ
С Сергеем Соколовым они прожили вместе 21 год.
«Конечно, Сергей любил Люсю до безумия, — рассказывала Галина Дорожкова. — И сестра была благодарна ему за все. Ей было уютно в этой ее последней роли, она накинула ее на плечи, как теплую шаль…»
…Жарким днем 22 июля 1996 года у Соколова случился внезапный сердечный приступ. Он умер практически мгновенно в возрасте 55 лет, у нее на руках. От этого удара актриса не оправилась.
Похоронив мужа на деревенском кладбище, Людмила Васильевна уехала в Москву, где впала в тяжелую депрессию и пошла в разнос. Через неделю сестра застала ее в разобранном состоянии, в ее квартире находились какие-то явно случайные «гости», с которыми она заглушала потерю и душевную муку водкой.
Больших трудов стоило ее «встряхнуть» и привести в нормальный вид. И то ненадолго.
«За месяц до ее смерти я ее встретил, — вспоминал режиссер Виктор Мережко. — По дороге медленно шла женщина. Худенькая, с тонкими ножками. По ней было видно, что сильно пьющая женщина.
— Люда, — сказал я. — Интересная ведь судьба у тебя.
— Не дай Бог кому-нибудь такую судьбу, как у меня. Не приведи Господи».
…В январе 1997 года Людмила Марченко тяжело заболела гриппом. Но вопреки советам родственников, не стала обращаться к врачам и принимать лекарства. Просто лежала в кровати и ждала смерти – она больше не хотела жить.
Людмила Марченко скончалась 21 января 1997 года в своей московской квартире. На Ваганьковское кладбище проводить ее в последний путь пришли только родственники. Ей было всего 56 лет.
*
