— Сынок, а почему у вас с Женей до сих пор нет ребеночка?- однажды осторожно спросила его мать.
— Не будет их у нас, мама, — ответил он после тяжелой паузы. — Она детей не выносит. Называет их «шумными врединами».
*
КРАСАВИЦА И… НЕДОТЕПА
Свою первую жену, Светлану Сорокину, Харитонов встретил еще в студенческие годы. Высокая, с царственной осанкой и огненными волосами, она резко выделялась на фоне однокурсниц. Курносый мальчишка с вечно взъерошенными вихрами казался полной ее противоположностью. К тому же едва доставал ей до плеча.
Когда Света проходила по институтскому коридору, юноши застывали, провожая восхищенными взглядами. Но стоило рядом появиться Леониду, как тут же раздавалось ехидное:
— Ну и парочка! Красавица и… этот… недотепа!
Но в этой странной паре было столько искренней нежности, что даже самые язвительные завистники умолкали, когда видели, как Харитонов, встав на цыпочки, поправляет девушке непослушную прядь. Или как бережно она ставит в консервную банку букет из одуванчиков, сорванный им у общежития.
На третьем курсе влюбленные сыграли скромную свадьбу. Казалось, их счастью ничего не угрожает, настолько они были неразлучны. Пока на экраны не вышел фильм «Солдат Иван Бровкин», сделавший Харитонова звездой всесоюзного масштаба.
Неожиданная популярность обернулась для супругов серьезным испытанием. Леонид, привыкший к камерной студенческой жизни, оказался не готов к натиску восторженных поклонниц. Он терялся перед их напором, а обязательные творческие встречи затягивались допоздна. Тем временем Светлана коротала вечера в одиночестве.
— Опять задержался, — выговаривала она мужу, стараясь не выдавать слез.
— Не смог отказаться…, — виновато опустив глаза, бормотал тот. — Ты же знаешь, как это бывает…
— Прямо за рукав хватали? — резко поворачивалась к окну Светлана, за стеклом которого еще маячили девичьи тени.
— Светка, ну что я могу поделать? Если б ты видела, как они…, — беспомощно разводил руками Леонид.
— Видела. Только раньше ты возвращался с цветами. А теперь с помадными пятнами на рубашке,- вздыхала она.
При этом сама Харитонова вовсе не была неудачницей в профессии. Талантливая актриса регулярно получала роли в кино, пусть и не главные. Но каждый ее персонаж, будь то острохарактерная соседка или лирическая подруга главной героини, запоминалась зрителям особенной теплотой и обаянием.
НОВАЯ ЛЮБОВЬ
Чувства Светланы к Леониду были настолько сильными, что даже после развода актриса не стала менять фамилию. К сожалению, судьба обошлась с ней жестоко: автомобильная авария, условный срок, высылка во Владимирскую область, где артистке пришлось три года работать на заводе. Вернувшись в кино, она замкнулась в себе, вела уединенную жизнь и никого не пускала в свой дом.
Бывшие супруги изредка созванивались, поздравляли друг друга с праздниками. Удивительно, но Светлана не держала на бывшего мужа зла, хотя имела все основания. Еще будучи женатым, Харитонов увлекся своей партнершей по фильму «Улица полна неожиданностей».
Джемма Осмоловская позже вспоминала, что все произошло внезапно: во время проб ей поставили специальный свет, в лучах которого она увидела пронзительно-синие глаза. По ее словам, это была любовь с первого взгляда, перед которой не устояли ни профессиональные амбиции, ни существовавшие обязательства.
Через год они поженились, но семейное счастье вновь оказалось недолгим. После рождения сына Алеши Харитонов поначалу казался идеальным семьянином. Однако со временем быт начал его угнетать.
Актер все реже появлялся дома, объясняя это загруженностью на съемках. Но вскоре даже перестал скрывать, что чаще проводит время в компании собутыльников. Постепенно алкоголь стал занимать все больше места в его жизни. А мимолетные романы на стороне превратились в привычный способ убежать от проблем.
Этот брак продержался семь лет, но последние четыре прошли в непрерывных ссорах. Джемма прилагала огромные усилия, чтобы сохранить семью. Да и сам Леонид предпринимал попытки справиться с зависимостью. После одной из реабилитационных программ ему даже удалось продержаться несколько месяцев трезвой жизни.
БЫЛАЯ ПОПУЛЯРНОСТЬ
Увы, но трудности не ограничивались только семейными неурядицами. Уже в начале 60-х зрители с грустью отмечали разительные перемены во внешности любимого актера. Некогда стройный и подтянутый, он заметно располнел. Его знаменитые ямочки на щеках исчезли, словно их и не бывало.
Светлые волосы поседели. А глаза, прежде лучистые и озорные, теперь смотрели на мир с какой-то покорной усталостью. Даже улыбка стала другой. Не той искренней, что покорила миллионы зрителей в «Бровкине…», а какой-то механической, вымученной.
Одним словом, былая популярность бывшего «первого парня страны» постепенно испарилась…
Параллельно начались проблемы и в театре. И без того ограниченный репертуар актера стали сокращать до минимума. Каждый отказ режиссера он воспринимал как личную трагедию, а предложения играть эпизодические роли вызывали у него приступы отчаяния.
Когда во МХАТ пришел Олег Ефремов, Леонид ненадолго воспрял духом, надеясь на творческое возрождение. Однако новое руководство по-прежнему не рассматривало его для серьезных драматических ролей.
— Леонид Владимирович, мы ценим ваш талант, — осторожно говорил Ефремов, разглядывая бумаги на столе, — но в новой постановке «Чайки» вам лучше подойдет роль Якова…
— Якова? — Харитонов горько усмехнулся. — Олег Николаевич, да вы же знаете, я могу и Тригорина сыграть!
— Могли бы. Но публика ждет от вас другого. Ваш Бровкин…
— Мой Бровкин мне же шею свернул, — резко прервал его Леонид. — Больше десяти лет прошло, а вы все его забыть не можете!
РОКОВАЯ ВСТРЕЧА
А потом в стенах Школы-студии МХАТ, где Харитонов преподавал, случилась та роковая встреча. Юная, целеустремленная студентка с эффектной внешностью Евгения Гибова сразу же проявила к мэтру активный интерес.
— Отец Жени — высокопоставленный чекист. Она не скрывает: если я откажусь от брака, он уничтожит меня,- признался он как-то брату.
— Ты о чем?! А Джемма? Алеша?! — вскочил тот со стула.
Угрозы со стороны тестя, обещавшего «стереть в порошок» любого, кто посмеет обидеть его дочь, оставляли Харитонову мало выбора. В те годы КГБ действительно мог разрушить карьеру и жизнь даже безвинного человека, особенно если речь шла о личных интересах руководящих работников.
А тут еще и Гибова, проявив циничную расчетливость, сама сообщила Джемме об их связи. Не став устраивать сцен, Осмоловская молча собрала вещи и ушла, забрав с собой сына.
Казалось бы, что может быть в этой истории прозаичнее. Ему 34, Евгении всего 20. Жить да радоваться! Рожать и воспитывать детей. Но семейная жизнь быстро превратилась в настоящий кошмар.
После работы актера ждали бесконечные сцены ревности, унизительные допросы и тотальный контроль. Молодая жена, используя влияние своего отца, полностью подчинила себе мужа. Творческие планы, личная жизнь, даже общение с друзьями — все теперь проходило через жесткий фильтр жены.
— Только не ври мне! — резко обрывала она мужа, когда тот пытался объяснить ей свою очередную задержку с работы. — Я звонила в театр. Тебя там после шести не было!
— Заходил к Виктору…, — безнадежно опускал глаза Леонид.
— А-а, к братишке! — язвительно смеялась она. — Ну конечно! Папе обязательно будет интересно это узнать…
ЗОЛОТАЯ КЛЕТКА
Харитонов покорно исполнял все прихоти супруги, но душевного тепла в этом токсичном союзе так и не обрел. Собственный дом стал для него золотой клеткой. И лишь в ленинградской квартире родителей актер на время забывал о тяготившем его браке.
— Ну как вы тут без меня? — с искренней радостью восклицал он, переступая родной порог. — Рассказывайте все по порядку!
Он специально припасал забавные театральные байки, стараясь скрыть от родных горечь своего положения.
— Сынок, а почему у вас с Женей до сих пор нет ребеночка?- однажды осторожно спросила его мать.
— Не будет их у нас, мама, — ответил он после тяжелой паузы. — Она детей не выносит. Называет их «шумными врединами».
Ситуацию усугубляло еще и отношение Евгении к родне мужа. Женщина категорически запрещала визиты родственников и ограничила общение Леонида с Алешей.
— Женя меня даже на порог не пустила, — смахивая слезы, жаловалась Ефросинья Гавриловна младшему сыну. — Заявила: «Если хотите видеться с внуком, встречайтесь на вокзале или в гостинице. В моем доме посторонним не место». Разве я им чужая?
Летом 1980 года близкие Харитонова получили тревожное известие из Москвы.
— У Лёни инсульт. Ему необходим уход. Забирайте его к себе, мне он тут не нужен, — в категоричной форме потребовала Гибова.
К счастью, несмотря на тяжесть состояния, он проявил невероятную волю к жизни и сумел восстановиться. Однако через три года последовал второй инсульт. И вновь актер нашел в себе силы бороться.
Я НЕ СМОГУ БЕЗ МХАТа
Тогда Харитонов еще не подозревал, что главное испытание ждет его впереди. В период раскола МХАТа под руководством Ефремова Леонид Владимирович, что говорится, оказался за бортом.
Как потерянный ребенок, он звонил брату Виктору, к тому времени успешному актеру Театра имени Пушкина в Ленинграде:
— Витя, что теперь делать?
— Переезжай в Ленинград! Я уже договорился с Игорем Горбачевым, в нашем театре тебе будут рады. Да, это не МХАТ, но здесь ты получишь достойные роли и любовь зрителей, — уговаривал его тот.
— О чем ты? Я не смогу без МХАТа… Нет, я не приеду…
Этот удар сломил его окончательно. Прежде жизнерадостный, полный сил актер превратился в опустошенного человека, неспособного противостоять жестоким ударам судьбы. На одном из театральных собраний было принято единогласное решение об его увольнении под предлогом тяжелой болезни и невозможности продолжать работу.
В тот же день, 20 июня 1987 года, Харитонова настиг третий инсульт, оборвавший его жизнь на 58-м году. Прощание с народным любимцем проходило в здании МХАТа — театра, которому он посвятил всю свою жизнь.
У гроба, утопающего в цветах, собралась вся театральная Москва. Среди присутствующих были и Олег Ефремов, и Татьяна Доронина, произносившие торжественные речи. Но самым пронзительным моментом стало появление великой Татьяны Пельтцер.
Актриса, когда-то игравшая его мать в фильме «Солдат Иван Бровкин», тихо подошла к гробу, с трудом сдерживая рыдания. Ее венок с надписью «От мамы» стал самым трогательным прощальным жестом.
В нем читалась вся невысказанная боль утраты, все восхищение талантом артиста, вся нежность к тому светлому и искреннему человеку, каким Леонид Владимирович Харитонов остался в памяти миллионов.
