Накануне седьмого марта в палате московской больницы Анатолий Кузнецов вдруг вспомнил о бытовой мелочи. Он повернулся к жене, сидевшей рядом, и с беспокойством заговорил о неоплаченной квитанции за газ.
Долг накопился за два месяца, впереди праздники, банки закроются, потом начислят пени — нужно срочно ехать и платить. Александра, его жена, с которой он не расставался почти шестьдесят лет, попыталась возразить: как же оставить его одного в таком состоянии? Кузнецов был непреклонен: «Я-то продержусь, а за газ заплатить нужно срочно».
Александра поехала гасить этот копеечный долг, чтобы не расстраивать мужа. А когда вернулась, кровать в палате была пуста. Медсестра, пряча глаза, сообщила, что Анатолий Борисович в реанимации. Он упал в коридоре.
Александра успела поговорить с ним в последний раз. На мониторах светились цифры давления, несовместимые с жизнью — 44 на 17. Кузнецов был ещё в сознании. На вопрос жены, что с ним случилось, артист, с трудом выговаривая, ответил, что выпил три таблетки сильного препарата.
Тройная доза для ослабленного организма была роковой. Он рассчитал всё: время, пока жена будет в банке, дозировку и повод, чтобы отослать её из палаты. Жить инвалидом, прикованным к трубкам и кровати, «товарищ Сухов» не захотел.
Всю жизнь Анатолия Кузнецова преследовал образ красноармейца Сухова, хотя сам он к этой славе относился с иронией, граничащей с раздражением. Зрители видели в нём супермена, готового в одиночку перебить банду Абдуллы, а он был мягким человеком, который в юности стеснялся приглашать девушек на танец, боясь наступить партнерше на ногу.
Парадокс его карьеры заключался в том, что самые громкие роли советского кино могли достаться ему, но всякий раз уходили к другим. Эльдар Рязанов, тогда еще начинающий режиссер, звал Кузнецова в «Карнавальную ночь». Роль электрика Гриши, безнадежно влюбленного в героиню Гурченко, показалась Анатолию блеклой. Если бы Гриша пел — другое дело.
Кузнецов, обладатель баритона и студент вокального отделения училища Ипполитова-Иванова в прошлом, искал музыкального самовыражения. Но петь доверили только Людмиле Гурченко. Кузнецов от роли отказался, и электрика сыграл Юрий Белов.
Подобные ситуации повторялись регулярно. Рязанов приглашал его на роль следователя в «Берегись автомобиля» — слишком положительный герой, играть его скучно. Звал в «Старики-разбойники» — снова отказ. Даже главная роль Кузнецова, ставшая визитной карточкой, должна была принадлежать Георгию Юматову.
Режиссер Владимир Мотыль утвердил Юматова на роль Сухова в фильме «Белое солнце пустыни», хотя худсовет сомневался в надежности актера, потому что он страшно пил. Кузнецов тоже участвовал в пробах, но перед решающим этапом сломал лодыжку — неудачно вышел из машины, подскользнувшись на льду.
Два месяца в гипсе казались приговором. Юматов начал сниматься, но вскоре сорвался: драка, алкоголь, разбитое лицо. Съемки встали.
Мотыль позвонил Кузнецову в панике. Анатолий, уже восстановившийся, поставил жесткое условие: он войдет в кадр, но только если Юматов сам позвонит и скажет, что отказывается от работы. Отнимать роль у коллеги, пользуясь его бедой, он считал неприемлемым.
Вечером раздался звонок. В трубке звучал виноватый голос Юматова: «Толенька, выручай, я всех подвёл». Только после этого «Сухов» поехал в Дагестан на съёмки.
Личная жизнь Кузнецова началась с гастрономической диверсии. Студентка режиссерского факультета Александра Ляпидевская, дочь легендарного полярного летчика, спасавшего челюскинцев, дружила с актрисой Галиной Волчек.
Та училась с Кузнецовым на одном курсе и имела на него виды. Отец Галины, известный оператор Борис Волчек, тоже благоволил талантливому студенту, часто приглашал его слушать редкие музыкальные пластинки, и раз за разом повторял: «Вы с Галькой были бы хорошей партией!».
Однажды Галина позвонила подруге и буквально умоляла приехать: у неё в гостях сидел Кузнецов, и разговор с ним как-то не клеился. Александра, собиравшаяся в тот день с родителями на концерт, всё же заехала выручить подругу.
В квартире Волчек был накрыт роскошный стол: чёрная икра, дорогой коньяк, лимоны. Дефицитные деликатесы купил Кузнецов. Как выяснилось позже, он давно просил Галину познакомить его с «той красивой подружкой», которую однажды видел в их общей компании, и когда Александра пришла в квартиру, он невероятно обрадовался.
Пока хозяйка квартиры убирала посуду, Кузнецов перешёл в наступление. Он выдал комплимент коленкам гостьи и даже попытался их погладить. Александра атаку отбила, чтобы не обидеть подругу, но немного позже попросила ухажёра проводить её до дома — был уже поздний вечер. Проводы закончились долгими поцелуями у заснеженного подъезда.
Галина Волчек, невольно ставшая свахой, попыталась отыграть ситуацию назад. Когда Кузнецов привёл Александру знакомиться со своей мамой, Волчек напросилась с ними. За столом разыгралась сцена, достойная театральной постановки.
Александра, поев, простодушно предложила Анатолию выйти на улицу покурить. Мать актера, Дина Давыдовна, женщина строгих правил, застыла в ужасе. В этот момент Волчек молча достала из сумочки пряжу и принялась накидывать петельки, всем своим видом демонстрируя домовитость и контраст с «курящей девицей». Александра расхохоталась — она знала, что подруга не смогла бы даже пришить пуговицу.
Новый этап отношений начался весной. Кузнецов уехал на съемки какого-то фильма в Киев и каждый вечер звонил Александре, умоляя её приехать. А у неё на носу были экзамены во ВГИКе, строгие родители никуда бы её не отпустили. Но однажды утром она увидела с балкона, как к дому подходит Анатолий. Он сорвался со съемок, купил билеты и приехал забрать её.
Разговор с отцом, знаменитым лётчиком Анатолием Ляпидевским, был коротким. Будущий тесть спросил: «Объясни, почему я должен отпускать дочь с тобой в другой город?». Кузнецов, обычно робкий перед авторитетами, твердо ответил: «Потому что ваша дочь будет моей женой». Ляпидевский улыбнулся и дал добро. Влюбленные уехали на съёмки, а вернувшись домой сыграли роскошную свадьбу.
В быту народный артист, которого страна знала как сурового воина пустыни, был человеком уютным и даже педантичным. В доме все квитанции были рассортированы по папкам и годам, вещи лежали на своих местах. Он любил мыть посуду, утверждая, что под шум воды и звон тарелок ему лучше думается. Если жена вечером оставляла гору грязной посуды, утром она видела кухню идеально чистой.
Они называли друг друга «масик». Это прозвище перекочевало в письма и телефонные разговоры. Кузнецов отчитывался перед женой о каждом шаге, словно писал донесения с фронта. Коллеги посмеивались: «Опять «масику» пишешь? Дай ей хоть минуту от тебя отдохнуть».
Из киноэкспедиций Кузнецов привозил чемоданы подарков. Однажды из Марокко, где проходила «Неделя советского кино», привёз жене экзотические наряды, а из Непала — огромную золотую брошь, которую Александра так ни разу и не надела, боясь, что её попросту ограбят.
Ревность в их паре была прерогативой Кузнецова. Ещё до свадьбы он познакомил невесту со своим двоюродным братом, знаменитым актёром Михаилом Кузнецовым. После встречи Анатолий мрачно заявил: если она вздумает кокетничать с Мишей, он её задушит.
Его ревность никогда не приводила к громким ссорам и скандалам, но к мужчинам он её старался не подпускать — настолько сильно боялся потерять любимую жену.
Сам же Анатолий Кузнецов, несмотря на толпы поклонниц, оставался однолюбом. Александра отправляла его в дальние экспедиции без страха, зная, что никакие курортные романы ему не интересны. Даже деньги, заработанные на съемках, он умудрялся передавать ей с оказией, даже если она не просила, а объяснял это так: «Мне не на кого их тратить, кроме тебя и дочки».
Дочь Ирина родилась, когда обоим было уже за сорок лет. Кузнецов ждал мальчика, которого хотел назвать Федей (в честь Федора Сухова), но появлению дочери обрадовался до безумия. Однажды зимой жена отправила его гулять с маленькой Ирой. Прошло три часа, на улице метель, их нет.
Александра в панике побежала их искать. Нашла в ближайшем парке: дочь самозабвенно лепила снежную бабу, а народный артист стоял рядом, превратившись в сугроб, и с умилением наблюдал за процессом, даже не замечая холода.
Здоровье подвело Анатолия Кузнецова внезапно, хотя генетика обещала долгую жизнь — его родители перешагнули девяностолетний рубеж. В 2012 году врачи обнаружили уплотнение. Вердикт был страшным — онкология. Начали агрессивное лечение, назначили облучение. И это была роковая ошибка.
Спустя несколько месяцев, когда Кузнецов уже потерял половину веса и превратился в изможденного старика, врачи, проведя повторное обследование на новом оборудовании, схватились за голову. Рака не было. Был полип, который удаляется несложной операцией.
Но мощные дозы облучения сожгли правую почку и сильно ослабили иммунитет. Из-за последующих хирургических вмешательств организм Кузнецова ослаб ещё сильнее. Врачебная ошибка в буквальном смысле превратила его в инвалида.
Для человека, который всегда следил за собой и был в отличной форме, инвалидность стала невыносимым унижением. Врачи уговаривали потерпеть, обещали, что это временно и они всё исправят, но Кузнецов понимал, что его попросту обманывают.
«Зачем такая жизнь?» — спрашивал он жену, глядя на своё ослабшее тело в зеркале. Она пыталась его подбодрить, предлагала поехать Швейцарию к хорошим специалистам. Он лишь горько усмехался: что могут сделать в Швейцарии, если лечить уже нечего?
Вечером накануне трагедии ему, казалось, стало легче. Он вдруг заговорил с женой о том, какую яркую и интересную жизнь они прожили вместе. Александра не почувствовала в этих словах прощания, приняла их за прилив сентиментальности.
В свидетельстве о смерти Анатолия Кузнецова всё же написали «рак», словно прикрывая врачебную ошибку, которая стоила артисту жизни. Но близкие знали правду.
После похорон мужа Александра Анатольевна осталась жить в их доме на Николиной Горе — том самом, который они строили вместе двадцать лет назад и куда Кузнецов всегда рвался со съемок. Городская суета осталась где-то далеко, а здесь сохранился его мир.
Утро вдовы начиналось с привычного ритуала. Она выходила на крыльцо с деревянной доской и хлебом. На ветках сосен её уже ждали синицы. Раньше их кормил муж — крошил хлеб, и птицы слетались к нему без страха. Теперь эту вахту приняла она.
Александра намеренно не говорила о муже в прошедшем времени. На стенах висели его фотографии, в ящиках лежали стопки его старых писем. Александра часто вспоминала фразу из романа Евтушенко: смерти не существует, душа лишь переходит в другое состояние. Эта мысль держала её на плаву. Она твердо верила: они ещё обязательно встретятся.
Александра Ляпидевская ушла из жизни 20 июля 2019 года, в разгар лета на даче, где всё напоминало о муже. Ей было 87 лет.
Теперь на крыльцо дома на Николиной Горе прилетают новые птицы, но кормить их больше некому. А разговор двух «масиков», прерванный в больничной палате, продолжается уже там, где никто из нас подслушать его не сможет.
