После массовых протестов 20-х Красная площадь спала спокойно. И вдруг спустя 4 десятка в самом центре необъятного Союза устроили уличный бунт африканские студенты. Иностранные гости держали в руках транспаранты «Остановите убийство африканцев» и «Москва – вторая Алабама».
Пойти на протест обласканных Москвой студентов сподвигла смерть соотечественника из Ганы, обучавшегося в Калининском мединституте.
После расследования послу сообщили о гибели в результате переохлаждения в состоянии алкогольного опьянения. Но африканцы были уверены, что это убийство на почве расизма.
Москва – оплот социализма
Оправившись от Великой Отечественной, СССР взял на себя опеку над молодыми африканскими государствами. К тому моменту они только сбросили с себя колониальное иго и встали на путь социализма. Советская власть решила распространять догматы марксизма-ленинизма на Африканский континент через приглашенную на учебу молодежь.
Студентов щедро обеспечили жильем и питанием, подселяя в общежития к идеологически твердым гражданам Союза. Проверенные люди разъясняли гостям страны нормы достойного поведения, отвечали на возникающие вопросы и давали правильные рекомендации. Но конфликтные ситуации все равно возникали: разность культур не могла не влиять.
Например, как-то иракскими студентам сделали замечание за приглашение в номер «дам легкого поведения». В ответ разгоряченные парни избили работника гостиницы. Еще один похожий случай произошел на танцах в Московском Госуниверситете, когда сомалийский студент за отказ русской дамы в общении плюнул ей прямо в лицо.
Понятное дело, что за девушку вступились местные ребята, и иностранец испугом не отделался. При этом африканец не считал себя виноватым, опять-таки в силу собственных моральных устоев и порядков на родине.
Самыми обиженными отношением к себе советских граждан выглядели студенты из Ганы. В 1962-1963 они забрасывали свое посольство бесконечными жалобами на расистские выпады граждан СССР. Конечно, в каких-то случаях и наши студенты откровенно грешили, что только добавляло КГБ головной боли.
Самоорганизованный африканский союз студентов жаловался и Хрущеву, уличая русских студентов в постоянных оскорблениях. Кого-то москвичи обозвали обезьяной, а кому-то отправили записки с угрозами. Сетовали темнокожие гости и на то, что ни администрация вузов, ни полиция не предпринимают необходимых мер воздействия.
Межрасовая любовь
Особое напряжение вызывали в студенческой среде любовные связи африканских юношей с советскими девушками. Планировал совместное будущее с русской подругой сердца и погибший ганец Ассаре-Аддо. Получая достаточную для скромной жизни стипендию в 125 рублей, парень задумался о женитьбе.
Молодые люди даже назначили дату свадьбы, но интернациональная любовь обернулась трагедией. Близкие невесты, мягко говоря, не одобряли такой выбор. По слухам, в ситуацию вмешался русский друг девушки, затеяв с Ассаре-Аддо драку. Якобы, все закончилось поножовщиной, а бездыханное тело 29-летнего африканца нашли следующим утром в районе московского Ховрино.
Соотечественники покойного пошли в милицию, но стражи порядка отмели версию убийства. Специалисты довели до сведения иностранных студентов, что Ассаре-Аддо перебрал на вечеринке по случаю независимости Кении, поскользнулся и рухнул в придорожный ров.
А там и замерз насмерть. Судмедэкспертиза проходила в присутствии нескольких медиков Ганы. Но это все нисколько не убедило соотечественников погибшего. И они решились добиваться справедливости.
Бунт и депортация
Утром 18 декабря в самом центре советской столицы собрались сотни выходцев из разных африканских стран. По разным сведениям, число митингующих доходило до 500-700 участников.
Получив телеграммы об убийстве ганца, в Москву съехались темнокожие студенты из самых отдаленных городов СССР.Они стали громить здание посольства, что в Скатертном переулке, выбивать там окна и двери. Закончив, толпа двинулась на Красную площадь.
Советская милиция оперативно среагировала на угрозу, да и в Кремле в тот момент заседал Совет с Брежневым во главе. В центр согнали десятки грузовых машин, которые перекрыли путь к Спасским воротам. Но самые смелые африканцы прорывались сквозь баррикады, нападая на милиционеров. Несмотря на кордон, пробивались к манифестантам и местные ротозеи.
Позже они рассказывали, что видели на площади. Темнокожие бунтари держали в руках транспаранты с лозунгами «Мы люди, а не звери», «Москва центр расовой дискриминации», «Нас посылают к черту» и т.д.
Поговорить с иностранцами вызвался министр высшего образования Елютин, приняв делегацию из 10 иностранных студентов. Он выслушал все претензии и пообещал тщательно разобраться в ситуации.
Посол Ганы портить отношения с советскими властями не желал и попросил оцепить здание посольства. Президент далекой африканской страны тоже назвал смерть Ассаре-Аддо бытовым эпизодом и посчитал инцидент исчерпанным.
20 декабря тело погибшего студента кремировали в Москве, после чего «Известия» обрушились на африканских студентов с нападками. По версии газеты, бунтарей использовал в своих целях капиталистический Запад, стремясь к беспорядкам на советских улицах.
Много антисоветской шумихи наделали зарубежные СМИ. Лозунг «Москва не лучше Алабамы» полетел по газетным страницам мира. Буржуазные журналисты цитировали африканских студентов, которые утверждали, что в США к ним относятся чутко, а Советский Союз принес лишь горькое разочарование.
В ответ советские журналисты напомнили, что безвозмездно оказывали гостеприимство иностранным студентам. Но распространяется эта гарантия лишь на законопослушных гостей. Недовольным предложили покинуть пределы СССР. Африканские власти потребовали от своих студентов принести извинения советскому правительству.
Но участники выступлений отказались признавать вину. Из 600 ганцев большая часть отправились восвояси. Да и дружба Ганы с СССР вскоре закончилась. С приходом нового президента правительство африканской республики отказалось от соцориентации.
