Муза Крепкогорская встречала мужа без истерик. Ее снисходительность имела простое объяснение: она и сама не хранила супружескую верность. Их брак держался на негласном договоре. Можно все, кроме окончательного разрыва…
«Молодая гвардия» Сергея Герасимова оказался не просто фильмом, а своеобразным зеркалом, в котором отразились и триумфы, и драмы целого поколения актеров. Одни стали легендами, другие навсегда остались в тени своих экранных образов.
Герасимов не просто снял фильм, а создал целую галактику звезд: Инна Макарова, Нонна Мордюкова, Вячеслав Тихонов и Сергей Бондарчук на десятилетия стали главными лицами советского кино. Но если для них картина стала трамплином к славе, то другим она принесла неожиданные испытания.
Евгений Моргунов, сыгравший предателя Стаховича, настолько вжился в роль, что зрители едва не набросились на него после одного из показов. Лишь годы спустя, изменившись до неузнаваемости из-за болезни, он смог перевернуть эту страницу, превратившись в народного любимца — хулигана Бывалого из Гайдаевских комедий.
А вот Муза Крепкогорская, сыгравшая предательницу, так и не нашла своего спасительного амплуа в кино. Зато в реальной жизни ее судьбу навсегда изменила встреча с Георгием Юматовым. Их бурный, страстный и трагичный роман стал легендой за кулисами кинематографа…
Судьба Крепкогорской была отмечена драматическими поворотами с самого детства. Будущая актриса появилась на свет в семье музыканта, некогда аккомпанировавшего самому Шаляпину. Но к 1924 году, когда родилась Муза, их сотрудничество уже стало историей. Великий бас навсегда покинул Советскую Россию.
В доме остались лишь пожелтевшие фотографии как напоминание о былом. А вот коллеги отца не давали забыть о связи с «предателем Родины». Постоянные упреки и нарастающая волна репрессий в конце концов сломили музыканта. В 36-м году он свел счеты с жизнью.
Двенадцатилетняя Муза пережила такое потрясение, что на долгое время замкнулась в себе, потеряв речь. И хотя со временем смогла вернуться к нормальной жизни, простить отца за его поступок так и не захотела.
Блестяще окончив школу, девушка одновременно поступила на биофак МГУ и во ВГИК, выбрав в итоге актерскую стезю. И стала одной из самых ярких студенток легендарного военного курса Герасимова и Макаровой, заслужив Сталинскую стипендию и красный диплом.
Когда началась работа над «Молодой гвардией», Муза грезила образом отважной Любки Шевцовой, но автор романа Александр Фадеев настоял на кандидатуре Инны Макаровой. Нашей же героине вместо героической роли достался образ предательницы Лазаренко.
Кинематограф знает немало случаев, когда заветные роли ускользали из рук даже самых талантливых актеров. В архивах «Мосфильма» пылятся десятки проб звезд первой величины, которые могли бы взлететь на вершину славы, если бы решение худсовета было иным. Но для Крепкогорской провал на пробах Любки Шевцовой стал личной катастрофой.
Муза не смогла смириться с поражением. И, по словам Макаровой, якобы начала распускать слухи, будто Инна добилась роли «нечестным путем». К слову, студенты-то как раз были на стороне последней:
— Ей просто не хватало той самой искренности, что светилась в глазах Инны, — отмечали они.
Но именно на съемках Муза встретила своего будущего мужа Георгия Юматова. Этот паренек, прошедший всю войну, трижды раненый, с боевыми наградами, оказался на съемочной площадке почти случайно. Его заметил Григорий Александров и пригласил сняться в эпизоде «Весны».
Искра между Юматовым и Крепкогорской вспыхнула мгновенно. И сразу же после премьеры они расписались.
Но если звезда Георгия после «Молодой гвардии» начала стремительный взлет, то карьера его жены застопорилась. Он с легкостью получал главные роли в картинах эпохи, тогда как она прозябала в эпизодах, которые лишь разжигали ее неудовлетворенность.
Иногда Юматов пытался «протащить» ее на съемочные площадки. Но в те годы его влияние еще не достигло той силы, которую он обретет после легендарных «Офицеров».
Ходили в то время разговоры и о невыносимом характере Крепкогорской. Якобы актриса устраивала мужу настоящие сцены, обвиняя судьбу в несправедливости.
Слухи обрастали жутковатыми подробностями. Будто бы та транжирит гонорары мужа на шумные вечеринки, напрочь забыв о семейном уюте. Намеренно избегает материнства, боясь потерять и без того призрачные шансы на большую роль.
Похоже, в этих сплетнях была немалая доля правды. Детей у пары действительно не появилось. Да и брак их действительно напоминал бурлящий котел страстей. Юматов периодически устраивал «творческие командировки» — уходил к другим женщинам, иногда даже всерьез.
Но неизменно возвращался через месяц-другой, будто проверяя, насколько прочна привычка. Муза встречала его без сцен. Возможно, потому что и сама погуливала.
Это была странная договоренность двух эгоцентриков. Они позволяли себе романы на стороне, но всегда возвращались в общую квартиру, к совместному быту, общим друзьям, привычным ролям «звездной пары». Юматову нужна была Муза как «домашний тыл», ей — его статус и положение.
— Они жили как соседи по коммуналке, — вспоминала знакомая семьи. — У каждого свой угол, свои тайны, но общая кухня… Их измены были не попыткой расстаться, а своеобразной игрой, приправой к отношениям.
оворили, что именно Муза подтолкнула мужа к бутылке.
— Так ей было проще им манипулировать,- откровенничала все та же знакомая. — Из-за запоев Юматов упустил роль Сухова в «Белом солнце пустыни»
Но звездный час для актера все же настал. Вместе с Василием Лановым они создали на экране идеальный дуэт — два символа воинской чести и доблести. После «Офицеров» Юматова навсегда стали ассоциировать с образом настоящего офицера. Строгого, но справедливого, мужественного и… душевного.
— Ты только посмотри, — ворчала Муза, листая газетные рецензии, — везде пишут: «Юматов эталон русского офицера». А помнишь, как тебя в «Белом солнце…» из-за бутылки отстранили? Теперь никто и не вспомнит…
Одним словом, пока Юматов после триумфа картины буквально купался в лучах славы, став эталоном советского офицера, Крепкогорская так и оставалась «актрисой на два кадра». Пусть ее фильмография насчитывала десятки работ, от сказок Роу до комедий, зрители вряд ли могли вспомнить хотя бы одну ее значительную роль.
Хотя нет! В крошечном эпизоде «Москва слезам не верит» ей все же удалось создать поразительно емкий образ. Всего несколько секунд экранного времени — и перед зрителем предстала не просто генеральша, а целая жизненная драма. Актриса, мечтавшая о славе Любки Шевцовой, стала узнаваема именно по этой роли. Холодной высокомерной дамы, смотрящей свысока на простую провинциалку.
Судьба Музы Крепкогорской — это история о том, как собственный характер может стать главным препятствием на пути к мечте. Возможно, если бы не ее непростой нрав, вечные претензии и неутолимая жажда «звездности», она смогла бы найти себя в амплуа яркой характерной актрисы.
Таких в советском кино ценили и любили. Но она так и не научилась довольствоваться малым, вечно сравнивая себя с другими и обвиняя мир в несправедливости.
Даже трагедия 1994 года, когда супруг в пьяной перепалке случайно застрелил человека, не изменила ее репутации. Напротив, по Москве поползли слухи, что это Муза нажала на курок, а он, как всегда, взял вину на себя. Следствие, впрочем, даже не рассматривало эту версию: Юматов, герой войны, был амнистирован, а тень подозрений так и осталась висеть над Музой.
Когда в 1997 году Георгия Александровича не стало, Крепкогорская словно потеряла последнюю опору. Почти 50 лет она жила в его тени. Обижалась, ревновала к славе, но при этом не представляла себя без этого человека. Одиночество оказалось для нее непосильным испытанием. Хотя соседи и друзья, вроде сценариста Виктора Мережко, не оставляли ее, жизнь потеряла смысл.
Даже трагедия 1994 года, когда супруг в пьяной перепалке случайно застрелил человека, не изменила ее репутации. Напротив, по Москве поползли слухи, что это Муза нажала на курок, а он, как всегда, взял вину на себя. Следствие, впрочем, даже не рассматривало эту версию: Юматов, герой войны, был амнистирован, а тень подозрений так и осталась висеть над Музой.
Когда в 1997 году Георгия Александровича не стало, Крепкогорская словно потеряла последнюю опору. Почти 50 лет она жила в его тени. Обижалась, ревновала к славе, но при этом не представляла себя без этого человека. Одиночество оказалось для нее непосильным испытанием. Хотя соседи и друзья, вроде сценариста Виктора Мережко, не оставляли ее, жизнь потеряла смысл.
