«Дайте мне рояль — и я уведу любую», — говорил Владимир Шаинский, автор песен, которые знает каждый: от «Кузнечика» до гимна КВН. Но за этими весёлыми мелодиями скрывалась жизнь, полная парадоксов.
Маленький, неказистый, в дутых сапогах и ушанке, он называл себя «доктором любовных наук». И это не было шуткой.
В 58 лет Шаинский, уже седой и с морщинами, встретил Светлану — 17-летнюю практикантку из Союза композиторов. Как? Давайте разбираться.
Ловелас в кепке
Владимир Шаинский не был красавцем. Низкорослый, с лицом «человека из очереди за колбасой», как шутили коллеги. Но стоило ему сесть за рояль — и женщины таяли.
«Он играл, а вокруг, будто воздух искрился», — вспоминал пианист Левон Оганезов.
Учёба в Московской консерватории давалась тяжело. Шаинский поступил на оркестровое отделение, но мечтал сочинять.
Денег не хватало: жил в общежитии, питался в столовой на копейки. «Он приходил на пары в одном и том же свитере, и никогда этого не стеснялся — рассказывала его сокурсница Ася Султанова».
Именно Ася стала его первой женой — и первой, кто разглядел в нём композитора. «Ты должен писать, а не дирижировать!» — убеждала она. По её совету Шаинский уехал в Баку, поступил в консерваторию имени Гаджибекова. Но брак не пережил переезда.
«Мы развелись, как только получили дипломы, — говорила Султанова. — Он боялся, что я стану соперницей. А я просто хотела, чтобы он поверил в себя».
После расставания Владимир вернулся в Москву, устроился в оркестр Леонида Утёсова. Зарабатывал гроши, но отказался перейти на «взрослые» жанры.
«Детские песни — это честно, — твердил он. — В них нет фальши».
Прорыв случился в 1968-м, когда он написал музыку к «Антошке». Песня взорвала эфир, но путь к славе оказался унизительным. Союз композиторов долго не принимал его: «У вас диплом Бакинской консерватории — у нас свои правила». Но, в итоге его всё же приняли — скрипя зубами.
Деньги хлынули рекой. За «Ладу» и другие хиты он мог купить квартиру, машину, дачу. Но вместо этого продолжал ютиться с мамой в «двушке». «Зачем мне «Волга»? — смеялся Шаинский — Лучше новый рояль куплю».
Друзья звали его «вечным холостяком»: женщины в его жизни менялись, как декорации. «Приду домой — дверь открывает новая девушка. Имена даже не запоминал», — признавался Левон Оганезов.
Сам Шаинский шутил: «Мне главное — до рояля добраться. А остальное… само приложится».
Только к 45 годам он неожиданно женился на Наталье — случайной знакомой из метро. Брак продлился 12 лет, но развалился из-за ревности и бесконечных гастролей.
«Она хотела, чтобы я сидел дома. А я не мог без сцены, да и зарабатывать надо было», — объяснял композитор.
Сына Иосифа он обожал, но после развода почти не видел: бывшая жена настраивала мальчика против отца.
К 58 годам Шаинский снова был один. Казалось, он смирился: «Жениться? Да я уже дедушка!»
Но судьба готовила сюрприз — в коридоре Союза композиторов его ждала 17-летняя Светлана. Та самая, которая позже скажет: «Он был смешной. Как гномик из сказки. Но когда играл… я забывала, что он старше меня на 41 год».
Зверолов и юная нимфа
Зима 1983 года. В здании Союза композиторов пахло старыми партитурами и дешёвым кофе. Светлана, 17-летняя практикантка, разбирала бумаги в бухгалтерии, когда в коридоре заметила странного мужчину.
Низкорослый, в дутых сапогах и лисьей ушанке, он напоминал ей героя из сказки, про лесовика. «Прямо зверолов какой-то! — позже признавалась она. — Только ружья не хватало». Это был Владимир Шаинский. Ему — 58, ей — 17. Разница в 41 год, но он уже знал: это его судьба.
Шаинский, обычно уверенный в себе, вдруг застеснялся. «Я обалдел, как школьник, — вспоминал он. — Высокая, светловолосая, глаза как у мамы…»
Чтобы привлечь внимание Светланы, композитор пустил в ход весь арсенал: играл на рояле, приносил конфеты «Мишка на Севере», сочинял смешные стихи. «Он был как клоун в цирке, — смеялась Светлана. — Но когда садился за инструмент, становился другим человеком».
Однажды он подкараулил её у лифта:
— Света, дай телефон.
— Зачем? — насторожилась девушка.
— Чтобы звонить, — ответил Шаинский. — И пригласить вас на чай.
Она сдалась. Их первое свидание закончилось чаем в его квартире. Шаинский играл на рояле, Светлана слушала, заворожённая. «Он пел про Ладу, а я думала: какой же он… ненастоящий. Слишком добрый, для этого мира».
Роман вызвал пересуды. Коллеги шептались:
— Володя, ты с ума сошёл? Ей же 17!
— А мне 58. И что? — огрызался Шаинский. — Она умнее иных сорокалетних.
Когда Светлана забеременела, пара пришла в ЗАГС. Работница едва не упала со стула:
— Вам 59, ей 18! Ребёнок без отца останется!
— Зато с фамилией Шаинский, — парировал Владимир. — И я ещё до ста двадцати проживу.
Свадьбу сыграли тихо, без гостей. На столе — бутерброды и торт из магазина.
Через год родился Вячеслав. Шаинский, в 62 года впервые ставший отцом, и таскал сына с собой на репетиции.
«Он бубнил малышу: „Слушай, как папа аккорды строит!“ — рассказывал саксофонист Григорий Гладков. — А Вяча спал и пускал пузыри».
Четыре года спустя родилась Анна. «Я боялся, что не хватит сил, — признавался Шаинский. — Но Света оказалась сильнее меня. Готовила, стирала, а я… просто писал музыку».
Их брак называли «странным», но он продержался 30 лет. Даже когда Шаинский болел раком, Светлана не отходила от него:
— Ты же обещал прожить 120!
— Не выходит, — шутил он. — Зато успел главное: ты, дети, мои песни…
История «зверолова» и юной блондинки стала легендой. Как позже скажет Светлана: «Он не увёл меня — он заставил поверить, что возраст всего лишь цифра. А любовь — это когда ты играешь на рояле, а я слушаю. Даже если тебе 58, а мне — 17».
Рак, долги и закрытый гроб
В 70-80-е Владимир Шаинский был королём эстрады. Его «Ладу» пели на свадьбах и школьных утренниках, а «Гимн КВН» гремел с телеэкранов. Но критики ворчали: «Примитив! Плагиат народных мотивов!»
Шаинский отмахивался: «Зато дети мои песни запоминают. А ваши опусы?»
Всё рухнуло в 90-е. Страна, охваченная кризисом, забыла о детских песнях. Шаинский метался между провинциальными ДК и телешоу.
«Приходилось играть „Ладу“ по десять раз за вечер, — вспоминал саксофонист Григорий Гладков. — После концертов Володя запирался в гримёрке и плакал. Говорил: „Я как попугай в клетке“».
Чтобы прокормить семью, он соглашался на любые проекты.
«Взялся за мюзикл для США — надеялся, что вернётся слава, — рассказывала Светлана. — Но там его не ждали. Сказали: „Вы слишком… советский“».
В 2000-х Шаинские перебрались в Сан-Диего. Купили дом в кредит, но денег хватило ненадолго. «Володя лечился от рака, — вспоминала вдова. — Уколы, химия… Счета приходили пачками».
Болезнь диагностировали в 2007-м. Шаинский не сдавался: «Проживу ещё лет двадцать!» Даже в больничной палате сочинял мелодии на салфетках. «Он верил, что музыка спасёт, — говорил Левон Оганезов. — Но врачи только руками разводили».
В декабре 2017-го, через три дня после 92-го дня рождения, Шаинский умер.
Америка готовилась к Рождеству, а Светлана металась между моргом и закрытыми офисами.
«Никто не брал трубку, — вспоминала она. — Тело месяц пролежало в морозильнике. Я думала, сойду с ума».
Помог Лев Лещенко: оплатил перелёт в Москву. «Володя заслужил, чтобы его похоронили на родине», — сказал он.
Но даже прощание вышло унизительным: из-за долгого хранения гроб не открыли. «Лицо было не узнать… — шептались в Союзе композиторов. — Как будто сама смерть над ним посмеялась».
Больше года его могила на Троекуровском кладбище оставалась без памятника — не хватало денег.
«Светлана звонила всем, — рассказывал коллега Шаинского. — Помогла только Пугачёва. Сказала: „Володя этого достоин“».
Сам композитор перед смертью шутил: «Я везде опаздывал — и на пенсию тоже. Зато успел главное: Света, дети, мои песни…»
Но в его голосе слышалась горечь. Последние годы он повторял: «Если бы не 90-е, я бы ещё не одну „Ладу“ написал бы. А теперь… даже рыбу в океане ловить неинтересно».
История Шаинского — это не только про музыку. Это история человека, который пережил славу, забвение и смертельную болезнь, но до конца верил, что «хмуриться не надо». Даже когда весь мир отвернулся.
