Жанна была избалована. Природа щедро одарила девочку красотой. Уже в 14 лет за ней бегали толпы поклонников. А в 16 на улице остановил режиссёр Лев Кулиджанов и пригласил на одну из главных ролей фильм “Дом, в котором я живу». Картина вышла в декабре 1957 года и сделала Болотову звездой. Так что особых пиететов к знаменитым и талантливым она не испытывала.
В феврале 1960 года 18-летняя Жанна отправилась на вечеринку к однокурснице Ольге Красиной. Когда она пришла всё «общество» было уже в сборе: Гена Шпаликов, Юра Левитанский… В центре восседал 35-летний Окуджава. Глаза поэта при виде Жанны вспыхнули. Он сел напротив и с тоской, будто для неё одной, душевно запел:
Мне надо на кого-нибудь молиться…
Гений влюбился в секунду. А ведь был 13 лет женат на Галине Смольяниновой. И у них подрастала шестилетний сын Игорь. Но это не мешало Окуджаве крутить романы с молодыми «музами». И вот он встретил Жанну… Поэт всячески давал понять, что любит. Посвятил ей песни:
«Старый пиджак», «По смоленской дороге», «Горит пламя, не чадит», «Маленькая женщина»…
Но юная Жанна страсти барда не понимала. А когда кто-то посторонний намекал, отмахивалась:
Да он ровесник папы! Какие ещё чувства?!
Ей было просто интересно слушать его рассказы. Ведь Окуджава прошёл войну, был великолепно образован, его стихи грели душу…
«Старый» бард сходил по девушке с ума. А она мечтала о Коле Губенко. У них как раз был в разгаре букетно-конфетный период, грозивший перейти в роман.
Как-то Болотова встретила 36-летнюю сценаристку Нину Рудневу. Та вдруг затронула деликатную тему. Девушка должна дорожить своей репутацией. А она всюду появляется со взрослым, женатым дядей. Задумайся, мол, как это выглядит со стороны.
Жанне стало неприятно. И впрямь! Что же все думают?! Что она любовница?! И когда Булат опять позвонил, сказала, что больше никуда с ним не пойдёт. И вообще, встречаться дальше неприлично. Тогда Окуджава подкараулил «музу » у института и заявил:
Приду к твоим родителям. Нет сил жить без тебя!
Но Болотова ответила отказом.
Гений пришёл в бешенство. И пытался убедить, что она теряет «огромное светлое чувство». Но Жанна лишь фыркнула и ушла.
Через несколько дней поэт позвонил и сообщил, что 21-летняя Лариса Лужина пригласила его «на вашу студенческую вечеринку». Жанна холодно ответила:
А что вам там делать? Мальчишки наши напьются и станут хулиганить: выяснять отношения, кидать бутылки в стену, ржать над ерундой. Неужели взрослому человеку это интересно?
Поэт понял, что проиграл. Но безнаказанной гордячку, что нанесла столь большую обиду, оставлять не хотелось. И он нашёл способ отомстить.
Болотова пришла на студенческую пирушку. И встретила… осуждающие взгляды. Оказалось, поэт пересказал телефонный разговор, но преподнёс его так, как будто Жанна считает однокурсников недостойной себя — девушки из высшего общества, звезды и красавицы.
Компания возмущённо загудела. И первым накинулся Коля Губенко! Заявил, что Жанна снобка, цаца, да ещё морочит голову “старому” человеку! На самом деле Губенко дико ревновал. Его бесило, что поэт посвящает чужой невесте песни. И однажды Коля высказал Окуджаве всё, что накипело. А тот ответил, мол, сердцу не прикажешь, не заставишь разлюбить.
Ослеплённый ревностью юноша понял его ответ по-своему. Решил, что его Жанна ответила именитому «старику» взаимностью. И на той вечеринке Коля дал волю гневу! Сердце девушки сжалось от обиды. Оправдываться она не стала. И послала подальше обоих.
Мстительный поэт ещё немного пострадал, выплеснул свои “муки” на бумагу… и нашёл другую музу. А вот Николай Губенко забыть Жанну не смог. Любил по-настоящему. Как и она его. Но оба были слишком молоды, бескомпромиссны и упрямы…
Осенью Жанна вышла замуж назло за давно ухаживавшего, учившегося на художника-постановщика во ВГИКе 24-летнего Колю Двигубского. Какой это был удар для Губенко! Ему понадобилось несколько лет, чтобы вернуть любимую.
К счастью, любовь победила! А отвергнутый поэт оставил прекрасные стихи, навеянные музой:
Маленькая женщина стоит у окна,
Маленькая женщина — одна, одна.
Там — белая зима, там — чёрные дома.
Кого она ждёт — не знает сама…
