Заметили, как часто у нас назначают того или иного артиста Аленом Делоном, ну а теперь, наверное, Брэдом Питтом. И часто имеют ввиду, конечно, внешность. Совершенно забывая о таланте. Вот и о Лобоцком частенько пишут как о русском синеглазом Делоне». И это, вроде бы, самая лучшая характеристика. Неужели его нужно представлять именно подобным образом?
Стало даже немного обидно за любимого актера. А ведь я и сама когда-то так думала. Прекрасно помню как мы, еще очень молодые в 2000 году, спорили до хрипоты — русский актер играет Андрэ в «Зависти богов» или все же пригласили иностранца. Посмотреть «в ролях»? Зачем, мы и так знали — иностранец! Ну нет у нас таких актеров. Такие притягательные водятся только в краях Аленов Делонов, да Брэдов Питтов с Клуни.
А вот нет. Как сказал кто-то в комментариях к предыдущей статье о фильме «Зависть богов» — он сыграл француза так, как самый именитый актер Франции не смог бы. Как ему это удалось? Сам актер утверждал, что никогда не играет персонажа, не использует знаменитые техники перевоплощения а просто ищет черты героя в себе. И если находит, то ух… все получается.
«Русский Делон» из Тамбова: парадокс биографии
Ирония судьбы Лобоцкого в том, что его жизнь была полной противоположностью тому образу, который он так гениально создал. Он родился не на Лазурном Берегу, а в Тамбове в 1959 году. Его родители были классическими советскими интеллигентами: отец работал журналистом, мать — библиотекарем. Никакого парижского лоска, только книги, скромный быт и провинциальная реальность.
В Москву он приехал за образованием. Его путь в актёрскую профессию не был стремительным: сначала режиссёрский факультет института культуры, и лишь со второй попытки — поступление в ГИТИС. Здесь он попал на курс к мэтру, настоящему «громовержцу» советского театра Андрею Гончарову.
Тот, чьего крика побаивались маститые артисты, разглядел в молодом, импозантном провинциале не только внешние данные, но и серьёзный актёрский потенциал. Тогда вообще искали потенциал, может поэтому сегодня так грустно провожать настоящих мастеров кино и театра. Ты понимаешь, что таких вот «с потенциалом» все меньше. Зато «ужасно красивых» все больше.
В 1985 году, сразу по окончании института, Гончаров забрал Лобоцкого в свой Театр имени Маяковского. Это было знаком высшего профессионального доверия. Так началась его главная, сорокалетняя служба в одном театре — факт, сегодня кажущийся почти невероятным.
«Всё было не так»: Лобоцкий в театре, которого мы не знали
Для широкой публики Лобоцкий остался «тем французом». Другие роли в кино у него, конечно же, тоже были. Но его подлинная творческая жизнь протекала на сцене Театра Маяковского, и она была абсолютно иной. Здесь не было места блестящему фасаду. Здесь царила сложная, глубокая, часто негероическая работа над характером.
Его театральный путь начался мощно: первой большой ролью стал Сергей в «Леди Макбет Мценского уезда», где его партнёршей была Наталья Гундарева. Уже тогда стало ясно, что перед нами не просто красавец, а думающий, психологически точный драматический актёр. За десятилетия он сыграл десятки ролей мирового репертуара, постоянно удивляя выбором и трактовкой.
Он мог быть слугой Лямпе в спектакле «Кант» — грубым, простым бывшим солдатом, чьи крикливые выходки с подносом резко контрастировали с высокими философскими беседами хозяина. Или Арнольфом в «Школе жён» Мольера — жалким, ревнивым, патологическим тираном, годами выстраивавшим несчастную модель семейного счастья.
Особняком стоит работа с выдающимся немецким режиссёром Петером Штайном, пригласившим Лобоцкого на роль писателя Тригорина в рижской постановке «Чайки». Это был международный проект, подтверждавший его высокий профессиональный статус в глазах мирового театра. В интервью он говорил о своей работе с присущей ему интеллигентной аналитичностью:
«Я не верю в эти «вхождения в образ», «полное погружение». Для меня работа — это совместное творчество с режиссёром, поиск черт героя в себе, а не театр марионеток»
Он просто жил на сцене или перед камерой, вытаскивая из себя то, что было нужно для роли. Не играл. Этот принцип он пронёс через всю карьеру. Для тех, кто регулярно ходил в «Маяковку», Лобоцкий был не кинозвездой, а мощным, умным, разноплановым артистом, чьё присутствие на афише было знаком качества.
Миф о «Зависти богов»: почему все поверили, что он француз
История его звёздной роли в кино уже обросла мифами. По легенде, Владимир Меньшов, задумывая фильм о запретной любви советской женщины и иностранца, хотел видеть в роли Андрэ настоящую французскую звезду — Алена Делона. То ли бюджет не позволил, то ли звёзды не сошлись, но в итоге выбор пал на Лобоцкого. До этого фильма Вера Алентова и Анатолий Лобоцкий играли вместе только в одном проекте «Объективные обстоятельства» (1988).
И этот выбор оказался провидческим. Лобоцкий сыграл не просто иностранца — он воплотил саму идею Другого. В его герое не было картонности или наигранности. Была та самая «мужская хрупкость, сила и нежность, лоск и чертовщинка», о которой позже писали критики. Его Андрэ появляется в одном кадре с Жераром Депардье… Ну и кто тут француз?
Он не просто не теряется, но и создаёт свой, более тонкий и загадочный магнит. Он не говорит о чувственности — он её излучает одним взглядом своих «синих-синих» глаз, которые многие зрители всерьёз считали линзами.
В этом и заключался феномен успеха. Лобоцкий доказал, что для создания убедительного образа «чужого», носителя иной культуры и свободы, не обязательно быть им по рождению. Достаточно быть артистом высочайшего класса, способным эту культуру и свободу понять и выразить изнутри. Прозвище «русский Делон», закрепившееся за ним после премьеры, было не комплиментом «второго сорта», а признанием его абсолютной победы в этой сложной игре на чужом поле.
Он не копировал Делона (да и зачем) — он создал своего, уникального героя, который для истории этого конкретного фильма оказался даже более точным и притягательным. Я помню как злилась моя подруга, которой было побольше лет, чем мне — она никак не могла взять в толк: что можно найти в такой вот Соне этому красавцу?! Когда рядом полно молодых, красивых и готовых на все.
Жизнь после «богов»: сериалы, одиночество и внутренняя планка
Успех «Зависти богов» открыл для Лобоцкого двери в большой кинематограф. Его фильмография стремительно разрослась до более чем ста работ. Он снимался у Эльдара Рязанова в «Тихих омутах», играл ключевые роли в популярных сериалах «На углу, у Патриарших», «Адмирал», «Молодёжка».
Однако, как это часто бывает с актёрами, шикарно сыгравшими одну культовую роль, по-настоящему глубокого материала, равного его таланту, предлагалось мало. Чаще это были вариации на тему «благородного офицера», «интеллигентного следователя», «обаятельного негодяя» — эксплуатация его типажа и харизмы.
Но даже в этих, подчас проходных, работах Лобоцкий «держал планку». Его герой всегда выделялся внутренней культурой, достоинством, особой актёрской породой, которую не спрячешь за любым сценарием. Он не умел работать спустя рукава.
Его личная жизнь, судя по отрывочным сведениям, была такой же сложной и неоднозначной, как и многие его роли. Он был четырежды женат, привлекал внимание женщин в любом возрасте, но в последние годы был одинок. Его поддерживала дочь Анна, пошедшая по его стопам в том же Театре Маяковского.
Он долго сражался с болезнью, о которой не распространялся, демонстрируя ту же сдержанность и достоинство, что и его лучшие герои. Показателен тот факт, что все его женщины, которым он не всегда был верен, говорят о нем только хорошее. Есть обиды, но нет ненависти. Мне кажется, это ценно и говорит о нем, как о настоящем мужчине. Значит, получилось построить отношения с бывшими даже после скандала.
Почему его «не знали»
Сегодня, оглядываясь на его путь, становится понятна природа того самого удивления, с которого начался этот текст. Анатолий Лобоцкий стал заложником собственного актёрского триумфа. Он сыграл одну роль настолько безупречно, что его личность в массовом сознании растворилась в этом образе. Для миллионов он так и остался «тем французом из „Зависти богов“».
Его настоящая, большая и насыщенная творческая жизнь — сорок лет службы в театре, десятки сложнейших ролей, работа с великими режиссёрами — стала достоянием более узкого круга театралов и знатоков. Его история — это грустный и точный диагноз нашему восприятию культуры: мы часто видим только самый яркий, медийный блик, упуская из виду глубину и масштаб явления.
Но для тех, кто видел и ценил, Анатолий Лобоцкий навсегда останется не «русским Делоном» (да и зачем он нам нужен то был), а уникальным русским артистом. Мастером. Доказательством того, что подлинное обаяние, аристократизм духа и внутренняя свобода не имеют паспорта.
Они могут быть воспитаны в тамбовском мальчике из семьи интеллигентов, взращены на классической драматургии и суровой школе Гончарова, а потом воплотиться в образе, который убедит целую страну в своём абсолютном «иностранном» совершенстве. В этом — его главная загадка, его виртуозная актёрская магия и его непреходящая ценность. Лобоцкий всегда был актёром-интеллектуалом, для которого театр был храмом, а профессия — способом познания человека.
