Она словно олицетворение той самой «очень хорошей девочки» — скромной, воспитанной, с правильным взглядом на жизнь. И судьба, будто решив вознаградить за добродетели, вручает ей поистине царский подарок в самом начале карьеры: личное приглашение от легендарного Олега Табакова в один из главных драматических театров страны.
Молодой актрисе открывается дверь в мир больших возможностей, столичных премьер и профессионального признания. Казалось бы, хватайся за этот шанс обеими руками — и вперёд, к звёздной карьере!
Но происходит невероятное. Она соглашается поработать лишь год — и возвращается домой. В Петербург. Туда, где всё знакомо, где корни, где сердце.
Что же заставило её, в самом начале пути, отказаться от мечты, о которой грезили тысячи актёров? Что перевесило: страх перед неизвестностью, тоска по родному городу или твёрдое понимание собственных ценностей?
«Хорошая девочка» из Ленинграда? Детство и характер
Чтобы разгадать секрет того самого неожиданного решения Эмилии Спивак, давайте перенесёмся в её ленинградское детство. Ведь именно там, в атмосфере интеллигентной театральной семьи, сложился тот самый противоречивый характер — словно мозаика из, на первый взгляд, несочетаемых кусочков.
Её отец — знаменитый театральный режиссёр Семён Спивак. Мама — человек созидательной натуры: когда‑то грезила об актёрской карьере, но, не пройдя вступительные испытания, нашла себя в разных профессиях — от воспитателя детского сада до библиотекаря. Их история любви началась в легендарном ленинградском театре‑клубе «Суббота», куда оба приходили заниматься.
А теперь представьте маленькую Эмилию — живое воплощение парадокса. С одной стороны, тихая, скромная, почти незаметная девочка. С другой — маленький борец за справедливость, готовый отстаивать правду с упорством, неожиданным для её возраста.
Эта двойственность проявлялась во всём. Взять хотя бы её увлечения — стремительные, яркие, но короткие, как вспышки:
- Гитара. Пара занятий — и всё, хватит. Слишком тяжело тащить громоздкий инструмент через весь город в слякоть и холод.
- Хореография. Ушла, потому что ей никогда не доставался партнёр‑мальчик.
- Фигурное катание, рисование — всё быстро становилось скучным, теряло притягательность.
И лишь одно оставалось неизменным — любовь к литературе. В мире вымышленных героев и захватывающих сюжетов её фантазия обретала крылья.
Семейные ценности лишь подчёркивали эту удивительную противоречивость. Родители никогда не заставляли её посещать кружки и не требовали учиться на отлично. Для них на первом месте всегда были не отметки в дневнике, а человеческие качества и поступки.
Путь на сцену: страх, блат и первый успех
Когда ты рождаешься в театральной семье, выбор профессии превращается в настоящее испытание — с грузом ожиданий, внутренними противоречиями и бесконечными вопросами: «А вдруг я не оправдаю?», «А вдруг это только из‑за фамилии?»
Первый выход: дрожь в коленях и голос, который не слушается
Ей было всего 12, когда отец предложил прочитать «письмо Татьяны к Онегину» на юбилее театра. Что могло пойти не так? Всё.
«Это был ужас», — вспоминает она сегодня. На архивной семейной записи видно: руки и ноги трясутся, голос дрожит, а в глазах — паника. Первый опыт публичного выступления обернулся кошмаром. Но именно он положил начало её пути.
Актриса и адвокат
Эмилия в 11‑м классе буквально разрывалась между двумя мирами. С одной стороны — сцена, с другой — зал судебных заседаний. Актриса или адвокат? Позже она признаётся: юриспруденция всё же не её стихия. И дело не только в «слишком субъективном взгляде на жизнь». Дело оказалось глубже: адвокат обязан уметь отстраняться, смотреть на ситуацию холодно и беспристрастно. А у неё — ни шанса: эмоции всегда бы брали верх. Так театр победил.
Поступление: «блат» или испытание?
В театральный институт, по её словам, она попала «по блату». По крайней мере, у неё сложилось такое впечатление, поскольку она прекрасно осознавала, что на вступительных испытаниях не смогла собраться и показать свои умения в полной мере. Парадокс в том, что знаменитая фамилия не помогала — мешала. Каждый раз, услышав вопрос: «Вы имеете отношение к Спиваку?», — она буквально «сворачивалась в улитку» и не могла показать и десятой доли того, что умела.
Перед решающим туром её отец действительно позвонил руководителю курса Владиславу Пази, к которому Эмилия очень хотела попасть. Хотя мастер ответил жёстко («Если она не проявит себя, то я её не возьму»), сам факт этого звонка стал для актрисы грузом, создавшим то самое «полное ощущение» протекции.
На решающем этапе абитуриентам дали невероятно сложный материал — сцену из «Ричарда III» (Ричард и леди Анна). Эмилия подчёркивает, что это «ужасно сложный отрывок для абитуриента», и то, что она смогла его сыграть и пройти конкурс, сама называет «каким‑то чудом».
Это классическая ловушка для детей из театральных династий: фамилия открывает двери, но тут же накидывает на плечи невидимый груз. Ты либо доказываешь, что достоин, либо гаснешь под тяжестью чужих ожиданий.
Студенческие годы
И всё‑таки учёба обернулась для неё настоящим счастьем. Курс вёл Владислав Пази — именно он задавал главный вектор, выстраивал систему, держал руку на пульсе каждого студента. Но рядом был и Юрий Бутусов — педагог, чьё влияние трудно переоценить. Он словно умел поджигать спичку внутри: от этой искры разгорался тот самый огонь, без которого немыслима настоящая страсть к профессии.
А Театр Ленсовета стал для молодых актёров настоящей творческой лабораторией. Здесь было всё, что так важно в начале пути: свобода экспериментировать, право на ошибку и — что особенно ценно — ощущение причастности к чему‑то большому, настоящему.
Учёба текла своим чередом, но судьба уже готовила главный экзамен. И он ждал её не в уютных стенах учебной сцены, где всё знакомо и безопасно. Настоящий вызов подстерегал под слепящими софитами съёмочной площадки.
Дебютная роль в сериале
Иногда судьба делает резкий поворот — и всё складывается по‑новому. Для второкурсницы Эмилии Спивак таким поворотным моментом стал сериал «Тайны следствия».
Главная звезда проекта Анна Ковальчук ждёт ребёнка, создатели сериала в цейтноте — нужен новый персонаж. И вот в сериале появляется героиня Эмилии. Случай? Безусловно. Но именно такие случайности порой становятся точкой отсчёта большой карьеры.
Первые съёмки обернулись настоящим испытанием. С одной стороны — строгий запрет театрального вуза на съёмки. Чтобы Эмилия смогла сняться в сериале, создателям сериала пришлось лично ходатайствовать перед Владиславом Пази. Запрет театрального института на съёмки был жёстким, но исключение всё‑таки сделали. С другой стороны — изнурительный график: 16‑часовые смены и требовательный режиссёр Илья Макаров.
Был момент, когда стресс достиг предела. Морозной зимой Эмилия прикорнула в съёмочном автобусе и, проснувшись, поняла: она не слышит одним ухом. Нервное истощение дало о себе знать. Но именно это тяжёлое боевое крещение стало тем самым «закаляющим огнём», о котором часто говорят артисты.
Прошло два года — и на съёмках исторического блокбастера «Статский советник» Филиппа Янковского перед нами уже другая Эмилия: уверенная, собранная, не теряющаяся в компании звёзд первой величины.
Её партнёрами по площадке стали Михалков, Меньшиков, Машков, Хабенский. Но страха не было. Вот как сама актриса объясняет это состояние: «Когда человек юный, он же сам себе царь и бог… У меня не было вот этой чрезмерной ответственности». Она испытывала искреннее уважение и восхищение мастерами, но не раболепство — то самое, что способно сковать и помешать работе.
После такого триумфа, казалось, открыты все двери. Самая заманчивая из них вела прямиком в Москву — в театр к Олегу Табакову. Но Эмилия сделала иной выбор.
Главный выбор: почему Спивак сказала «нет» Табакову
Предложение Олега Табакова перейти в труппу МХТ — из тех, что меняют судьбу в одно мгновение. Отказ от него выглядел почти немыслимым: в актёрской среде такой шаг многие восприняли бы как авантюру, если не как ошибку. Но для Эмилии Спивак это решение стало не капризом, а закономерным итогом её пути — воплощением принципов, которые формировались годами.
Сначала она попыталась найти компромисс: договорилась с Олегом Павловичем, что год поработает в Москве. Ей досталась роль Элизабет Руссе в спектакле «Пышка». Однако по истечении этого срока вернулась в Петербург, хотя некоторое время еще приезжала в Москву, чтобы сыграть в спектакле. И дело тут не в перечне рациональных аргументов — в основе лежал её особый взгляд на жизнь.
«В Москве я не прижилась… Не могу вот найти своё место», — признаётся Эмилия. Столичная суета, бешеный ритм, вечная гонка — всё это шло вразрез с её внутренней потребностью в тишине и сосредоточенности. Ей нужна была не сцена как символ успеха, а пространство для осмысленного творчества.
Не менее важным оказалось и другое: желание работать с отцом — не как дочь с родителем, а как актриса с режиссёром. «Очень важно и принципиально», — так она определяет это стремление. Получить от него опыт, впитать его знания, пройти профессиональную школу рядом с человеком, который знает тебя лучше всех, — это оказалось ценнее любых столичных перспектив.
Этот выбор — остаться в родном городе, быть рядом с семьёй, работать с отцом — вырос из самого уклада её жизни. Из детства, где «человеческие поступки» ценились выше любых достижений. Для Эмилии внутренний ресурс, гармония, чувство почвы под ногами оказались важнее головокружительной карьеры и блеска столичной сцены.
И в этом — не отказ от мечты, а верность себе.
А как вы считаете, правильно ли поступила Эмилия, отказавшись от карьеры в Москве?
