— Тебя посадят за совращение малолетних! — воскликнула мать. — Нет, это сумасшествие какое-то. Выбор у тебя огромный при твоих-то данных, а ты влюбляешься в малолетку, да еще и собираешься с ним в ЗАГС! Ну что за блажь…
Но Алла была непреклонна.
— Мамочка, пойми, мы любим друг друга! И мне с ним безумно интересно, — объясняла дочь. — Подумаешь, всего шесть лет разницы. Это совершенно незаметно!
— Да-да, — проворчала Лия. — Это сейчас незаметно, а что будет через 10 лет?
— То же самое, мамуль! — девушка светилась от счастья. — Эдик обещал, что всю жизнь меня будет на руках носить.
Лия Гераскина, автор сказки «В стране невыученных уроков», накапала себе валерьянки. Ее обожаемая дочь Аллочка собралась замуж за школьника.
Ширвиндт подарил к свадьбе пионерский галстук, намекая на возраст жениха
Будущий известный литератор и драматург Эдвард Радзинский родился в 1936 году в Москве в семье старшего следователя по особо важным делам Софьи Юрьевны и драматурга Станислава Адольфовича.
Летом 1954 года семья поехала отдохнуть на солнечный юг — в пансионате «Актер» в Алупке. 17-летний Эдвард окончил девятый класс и чувствовал себя взрослым и самостоятельным, заглядываясь на красивых девушек. Однажды он зашел в кафе-мороженое и познакомился с москвичкой Аллой Гераскиной. Выяснилось, что она тоже отдыхает в том же пансионате.
Молодые люди бегали на свидания каждый день, а в Москве их роман продолжился. Осенью Эдуард пошел в десятый класс, а Алла продолжила учебу в театральном училище имени Бориса Щукина. На Новый год влюбленный Радзинский, страшно волнуясь, сделал любимой предложение руки и сердца. И был счастлив, как никогда, услышав заветное «да». Расписаться решили сразу же, как Эдуард получит аттестат.
Студенты «Щукинского» были наслышаны, что Алла выходит замуж за «молокососа».
— Помню, как пришел в Щуку на дипломный спектакль, — вспоминал Радзинский. — В тот вечер играли сцены из «Дамы с камелиями» (роман Александра Дюма, героиня которого умирает от туберкулеза). Вышел Ширвиндт, неправдоподобной красоты. Следом появилась больная — дама с камелиями. Она покашляла. Ширвиндт мрачно посмотрел на нее и сказал: «Ну что, все кашляешь, да?» Зал умер от смеха. На этом спектакль закончился. Мне было интересно посмотреть на того остряка, который передал мне необычный подарок!
Оказывается, узнав о предстоящей свадьбе, Ширвиндт подарил Гераскиной к свадьбе пионерский галстук, намекая на возраст жениха.
После свадьбы все складывалось великолепно. Родители «сделали» молодоженам кооперативную квартиру, Эдуард поступил в историко-архивный институт и занимался литературным творчеством.
А через год Гераскина получила распределение в Русский театр в Грозном. Радзинский при любой возможности ездил к любимой жене и ходил на все спектакли театра.
— Премьером там был замечательный актер, он играл все: Гамлета, Отелло… Мавра играл так страстно, что бедная Дездемона вечно ходила с вывихнутыми пальцами, — рассказывал Радзинский. — В пьесе «Кремлевские куранты» играл Сталина — и в гриме был до удивления похож.
В то время шла борьба с культом личности, и у вождя в пьесе сократили почти весь текст. Но ему не нужно было слов. В очередную годовщину Октября в театре, как всегда, шли «Кремлевские куранты». В ложе сидело все партийное начальство. Вышел Сталин — и так взглянул на ложу, что та мигом встала, точнее, вскочила! Актера звали Леонид Броневой.
Фурцева: «Как нам всем должно быть стыдно, что мы уже не умеем любить!»
В январе 1958-го Алла обнаружила, что беременна, и ее из театра отпустили для воссоединения с мужем. Алла вернулась в Москву, устроилась заведующей литературной частью в театр миниатюр, а в июле родила сына. Радзинский был счастлив. В институте у него тоже дела шли хорошо. Работая над дипломной работой, посвященной Индии, Эдуард написал пьесу «Мечта моя… Индия». И ее поставили в МТЮЗе.
— Вот только дети подвели! — сетовал драматург. — Скучно им, видишь ли, было смотреть мою пьесу. Они с детства были воспитаны на волнующих триллерах «Баба-яга сует в печь пионерку Машу» — как с этим соперничать? А мой герой вместо того, чтобы колоть шпагой своих врагов, начинал размышлять вслух белыми стихами. Я выходил по окончании «на аплодисменты» — и видел рвущийся в раздевалку зал.
Следующую пьесу «Вам 22, старики!» не одобрила Екатерина Фурцева, министр культуры СССР.
— Автор муссирует вредную проблему отцов и детей, хотя этой проблемы у нас, как известно, нет! — возмутилась Екатерина.
— Я был уверен, что этой проблемы нет только на кладбище. Пьесу сняли, — вздыхал Эдвард. — А ведь спектакль о молодых физиках был популярен! Играла молодежь, будущие звезды: Александр Ширвиндт, Михаил Державин, Ольга Яковлева.
А вот следующая пьеса драматурга «104 страницы про любовь» Фурцеву ошеломила в хорошем смысле.
— Я защищал пьесу на заседании Министерства культуры, зная, что судьба пьесы уже решена. В СССР тогда не было секса, познакомиться с девушкой и в тот же вечер переспать с ней — это был сюжет не для тогдашнего театра. Но мне повезло, — радовался Эдвард.
Слово взяла Фурцева. Радзинский, памятуя о том, как она отменила спектакль «Вам 22, старики!», вжал голову в плечи, ожидая услышать критический беспощадный разнос.
— Тогда женщины делились для меня на две категории: красивых и очень красивых. Эта была очень красивой… Впоследствии министрами будет множество мужчин с тухлыми глазами, их никогда нельзя было переубедить, они попросту не слушали.
Но тогда министром была женщина, которая знала, что такое любовь и боль. В начале моей речи она вся повернулась ко мне — она слушала! Потом сказала: «Как нам всем должно быть стыдно, что мы уже не умеем любить!» Пьесу поставили 120 театров по всей стране, — рассказывал Радзинский.
И именно эта пьеса сыграла роковую роль в жизни Аллы.
«Любовь накрыла в секунду»
Про любовь и про ее отсутствие Радзинский написал много. Он заканчивал одну пьесу и сразу начинал другую. названия были красноречивыми: «Она в отсутствии любви и смерти», «Продолжение Дон-Жуана», «Приятная женщина с цветком и окнами на север». В 1966 году живого классика советской литературы Валентина Катаева сплюснула толпа, рвавшаяся в Театр на Малой Бронной на премьеру спектакля «Снимается кино», а самому Радзинскому милиционеры, охранявшие служебный вход, дали по шее.
Радзинский и сам имел репутацию сердцееда, повторяя слова Пикассо: «Если бы мне некого было любить, я влюбился бы в ручку от двери!»
Актеры, игравшие в спектакле «104 страницы про любовь», бывало, словно загорались страстью, создавая и в реальности новые семьи, разбивая старые. Впрочем, навряд ли тут дело было в пьесе Радзинского, такова уж актерская среда. Вот и драматурга чаша сия не минула.
В 1964-м он познакомился с Татьяной Дорониной, игравшей в его пьесе у Георгия Товстоногова, в Ленинградском БДТ. Там собралась блестящая труппа, Доронина играла в «Горе от ума», «Трех сестрах», «Идиоте», выходила на сцену в «Моей старшей сестре». Отсматривая репертуар Товстоногова Радзинский увидел Доронину в двух спектаклях — «Варварах» и «Горе от ума».
И был сражен наповал.
— Увидел игру Тани, меня током пронзило. Это было невероятно! Такое явление! Любовь накрыла в секунду, — признавался Радзинский. — Я тут же забыл о супруге. Таня — это же богиня, а не просто женщина!
Чувство оказалось взаимным и какое-то время влюбленные жили на два города. В 1966 году драматург развелся с Аллой, а Доронина ради замужества оставила БДТ и переехала в Москву. Эдвард и Татьяна поженились.
Уход такой актрисы как Доронина был для Товстоногова ударом. Не желая ее терять, он дал телеграмму: «Буду в Москве для нашего разговора. Товстоногов».
— Я пришла на эту встречу, — вспоминала Доронина. — И мне было очень неудобно, потому что знала, что вернуться я не могу. Так сложилась моя судьба. Трагедия героини в этой ситуации – когда так много женихов. Я уже потом поняла, думаю: «Боже мой! Мне надо было наплевать на все! И понять, что же ему стоило при его гордости и гордыне, просить меня вернуться! И что же с ним было, когда я сказала, что это невозможно и с чем же он приехал, и что же с ним творилось?!»
Георгий сумел понять чувства Татьяны — любовь, муж, ничего не поделаешь. Расстались они в целом хорошо. Вернувшись в Ленинград, он прислал ей еще одну телеграмму: «Я благодарю вас, вы единственный человек, который меня не предал». Ведь она уходила не к другому режиссеру, она просто вышла замуж.
Вместе Радзинский и Доронина были пять лет, в течение которых вдохновленный любовью Радзинский активно писал пьесы.
— Я убежден, что художник творчески умирает, когда заканчивается любовь. Этот восторг перед миром, он очень связан с любовью. Восторг и доброта, — рассуждал драматург.
А вот Доронина позже расценивала свой уход из БДТ как ошибку, сокрушаясь, что театра как у Товстоногова в ее жизни больше не было.
Актриса говорила:
— Мне уже много лет, и я отлично знаю, что тот период великого счастья, которое было подлинной жизнью, которой она должна быть. И надо это, это ценить, а не заниматься дамскими делами.
Радзинского она бросила сама и вышла замуж за актера Бориса Химичева. Впрочем, с Радзинским она всю жизнь поддерживала теплые дружеские отношения и играла в его пьесах. Во МХАТе вышла пьеса «О женщинах» (1970), в театре Маяковского «Беседы с Сократом» (1976) и «Она в отсутствии любви и смерти» (1980), в театре Ермоловой «Спортивные сцены 1981 года» (1986), в Московском театре эстрады «Приятная женщина с цветком и окном на север», Виктюк поставил «Старую актрису на роль жены Достоевского» (1988).
«Он никогда не ломал меня»
Сегодня супруга Эдварда Радзинского — Елена Денисова. Та самая, что когда-то сыграла машинистку Виржинию Ренуар в фильме «Ищите женщину».
Актерскую карьеру Елена давно оставила. Теперь при поддержке мужа занимается благотворительными проектами. В том числе помощью аутистам и людям с другими ментальными проблемами.
Разница в возрасте между супругами составляет 24 года, Елена моложе. Журналисты спрашивали ее, почему Радзинского обожают женщины. Ведь он никогда не отличался кинематографической внешностью красавца, да и невысок, его рост всего 157 см.
— Да так ли уж важна внешность! — восклицала бывшая актриса. — Он так говорит — заслушаешься! А женщины любят ушами… К тому же я очень ценю в нем мужскую нежность, сострадание, потрясающий юмор, щедрость, ну и, конечно, ум и талант. Он никогда не ломал меня.
Эдварду повезло с женой. Когда они встретились, она была совсем молодой, но уже успела побывать замужем за однокурсником, родить сына и развестись. А к моменту встречи с Радзинским — прийти к Богу. В Эдварда она влюбилась, но не собиралась жить с ним во грехе и по совету священника сама заговорила с ним о браке.
Как оказалось, Эдвард попросту боялся позвать замуж Елену, опасаясь, что он для нее староват. Радзинский и Денисова поженились. Кстати, он никогда не рассказывал ей о своих увлечениях и бывших женах. А уж от общественности стремился и того сильнее сохранить личное.
— Моя личная жизнь — всегда за занавесом. Я слишком уважаю женщин, которые наградили меня счастьем быть с ними, и никогда не позволю, чтобы их имена стали достоянием всех, — говорит 89-летний драматург.
