В октябре 2022 года в могилу к народному артисту СССР Иннокентию Смоктуновскому подзахоронили урну с прахом его сына. Филиппу было шестьдесят пять лет.
Пресса, обычно жадная до громких заголовков, это событие проигнорировала, хотя несколькими месяцами ранее газеты пестрели заметками о том, как наследника великой фамилии увозила скорая: он отказывался от еды, воды и элементарной гигиены, а ещё жаловался на «спутанное сознание».
За несколько десятилетий до этого финала в доме Смоктуновских царила семейная идиллия. Иннокентий Михайлович, уже признанный гений, надевал японское кимоно, привезенное с гастролей, и учил детей — Филиппа и Марию — есть рис палочками.
Он сам мастерил книжные полки, чинил электрику и дрессировал спаниеля Жана, который за кусочек колбасы научился издавать звуки, похожие на слово «мама». Его дети чувствовали себя как за каменной стеной, пока отец был жив. Но стена рухнула, и те, кто за ней прятался, остались один на один с реальностью, к которой оказались совершенно не готовы.
Появление сына Филиппа в семье было событием выстраданным. Первого ребенка Смоктуновских, дочери Нади, не стало через полгода после рождения. Это стало страшным ударом для Иннокентия и его жены Суламифи. Поэтому, когда в 1957 году родился сын, над ним буквально дышать боялись. Мать, талантливый художник по костюмам, оставила работу в «Ленкоме», чтобы полностью посвятить себя дому и ребёнку.
Филипп рос в атмосфере обожания. Отец часто брал его с собой в театр, мальчик видел изнанку кулис, вдыхал пыль декораций. Окружающие, глядя на подрастающего наследника, в один голос твердили: копия отца. Тот же взгляд, та же неуловимая странность, та же мимика и жесты.
Ему прочили великое будущее. Сам Филипп слушая все эти «пророчества» и сам наивно верил, что достаточно просто быть Смоктуновским, чтобы двери в искусство открылись сами собой.
Филипп поступил в Щукинское училище, но его быстро оттуда отчислили. По одной из версий, он просто был лентяем и не хотел ходить на занятия, по другой, которую он сам озвучивал журналистам много позже, столкнулся с неприятной ситуацией — якобы один из педагогов к нему приставал.
Диплом Филипп так и не получил. Но отец, желая помочь сыну найти себя, начал приводить его на съемочные площадки, выпрашивая для него роли у режиссёров.
Дебют Филиппа состоялся в картине «Маленькие трагедии». Иннокентий Смоктуновский играл Сальери, а Филиппу досталась роль Моцарта. Символизм зашкаливал, но чуда не произошло. Зритель видел на экране молодого человека, который очень старался, но неизбежно проигрывал на фоне мощной отцовской харизмы.
Эпизодические роли продолжали появляться в фильмографии Филиппа, но исключительно благодаря протекции отца. Смоктуновский-старший, которому самому часто было неловко просить за кого-то, переступал через себя. Он звонил режиссерам, договаривался, убеждал. Но Филипп всё отчетливее понимал: его воспринимают только как приложение к знаменитой фамилии.
В 24 года он женился на балерине Ольге Буцковой. Родилась дочь Анастасия. Иннокентий Михайлович помогал молодой семье деньгами, но проблемы нарастали. Филипп, не выдерживая постоянных сравнений с отцом и собственной нереализованности, начал искать утешение в алкоголе. Позже поползли слухи и о запрещенных веществах.
На съемки он приходил нетрезвым, срывал их, то засыпая прямо в процессе, то провоцируя конфликты. В 1987 году, после очередного инцидента на площадке фильма «На исходе ночи», терпение отца лопнуло. Смоктуновский заявил, что больше никогда не будет помогать сыну с работой и публично назвал Филиппа «своим главным позором».
У дочери Марии был свой путь, но и он оказался накрепко привязан к отцовской воле. Девочка грезила балетом. Она поступила в хореографическое училище, и здесь началась её личная драма — борьба с лишним весом.
Иннокентий Михайлович, видя мучения дочери, совершил поступок, редкий для мужчины, занятого карьерой такого масштаба. Чтобы Маше не было так обидно жевать вареную капусту и овощи без ничего, он садился на диету вместе с ней. Народный артист, изматывающий себя на репетициях Гамлета и царя Федора, дома ел несоленую брокколи только из солидарности с дочерью.
Мария окончила училище и даже была принята в кордебалет Большого театра. Но природа брала свое: склонность к полноте превращала работу в пытку. Она не могла долго придерживаться строгих диет и через пять лет ушла со сцены. И снова на помощь пришел отец.
— Ну и Бог с ним, с Большим театром! — сказал Смоктуновский. — Попробуй себя в кино. Данные у тебя хорошие!
В то время он готовился к съемкам в картине «Сердце не камень» у Леонида Пчелкина. Смоктуновский прямо сказал режиссеру, что его дочь осталась без работы и находится в тяжелом состоянии. Пчелкин пригласил Марию на пробы и утвердил её.
На площадке она оказалась в окружении гигантов: Табаков, Гундарева, Яковлева. Отец был рядом, опекал, подсказывал, снимал психологические зажимы. Мария снялась в девяти картинах, и почти всегда в титрах рядом стояла фамилия отца. Она привыкла, что он — её локомотив, её защита и пропуск в мир большого кино.
В августе 1994 года сердце Иннокентия Смоктуновского остановилось. Ему было 69 лет. Он работал до последнего, не жалея себя. Пережил один инфаркт во время съемок фильма «Белый праздник» и следом получил второй, когда проходил лечение в санатории.
Для всей семьи его уход стал катастрофой. Суламифь Михайловна потеряла мужа, которому служила всю жизнь, подбирая ему галстуки и организовывая быт. А дети потеряли единственную точку опоры.
Мария признавалась позже, что только после ухода отца поняла, насколько инфантильной была вся её жизнь. Без отца она оказалась беспомощной. Кино в девяностые годы толком не снимали, а пробиваться самостоятельно, ходить по кастингам и предлагать себя она не умела и не имела для этого достаточной наглости.
Актерская карьера закончилась практически сразу, как не стало отца. Она устроилась работать в музей МХАТа, где бережно хранила вещи Смоктуновского, его сценические костюмы и письма, окончательно превратившись в хранительницу чужой славы.
У Филиппа все сложилось ещё драматичнее. Без сдерживающего фактора в лице отца его жизнь ещё быстрее покатилась под откос. Жена Ольга, устав от пьянства мужа, забрала дочь и ушла от него. Филипп остался один в квартире, подаренной когда-то давно знаменитым родителем.
Он пытался заниматься переводами научной фантастики, писал что-то в стол, но пагубные привычки перевешивали любые творческие порывы. В 2007 году его задержали сотрудники милиции — при нём обнаружили запрещенные вещества. Грозил реальный срок. Лишь благодаря вмешательству семьи и громкой фамилии дело удалось замять.
Последние годы Филипп Иннокентиевич провел в родительской квартире, живя с сестрой Марией. Она, так и не создавшая собственной семьи, взяла на себя заботу о брате. Их жизнь стала закрытой. Соседи иногда видели странного мужчину, который мог выйти во двор и потерянно сидеть на лавке, разговаривая с самим собой.
Таким он стал после ухода матери, Суламифи Михайловны, в 2016 году. Филипп перестал справляться с реальностью. Его дочь Анастасия, ставшая актрисой (единственная в третьем поколении, кто продолжает дело деда), рассказывала в ток-шоу о госпитализациях отца. Он попал в психиатрическую клинику имени Алексеева (бывшую Кащенко) в состоянии истощения. Больше недели он отказывался от воды и пищи.
Мария Смоктуновская до последнего старалась не выносить сор из избы. Она давала интервью о великом отце, вспоминала, как он дарил маме японский жемчуг и как любил копаться в огороде на даче, высаживая ирисы. О брате говорила скупо или молчала вовсе.
Теперь Мария осталась одна. Внучка Анастасия пытается строить карьеру в театре Армена Джигарханяна, борясь с теми же предрассудками, что когда-то сломали её отца: слишком громкая фамилия, слишком высокая планка, поэтому режиссёры слишком требовательны.
Незадолго до ухода из жизни Иннокентий Смоктуновский передал в храм, находящуюся в нескольких шагах от дома, семейную реликвию — старинную икону Николая Чудотворца. Он верил, что она будет помогать не только прихожанам, но и его близким. Великий актер, сыгравший Гамлета и Мышкина, возможно, предчувствовал, как тяжело придётся его детям, когда его не будет рядом.
