В 1954 году, отсидев «за антисоветскую агитацию» шесть лет из десяти, Татьяна Окуневская вышла на свободу. Вышла только благодаря смерти Сталина. Бывшую звезду тогда приютила дочь Инга и её муж, потомственный врач-гомеопат Давид Липницкий.
Первым делом «Татуля», как её звали в семье, закатила в их квартире грандиозный банкет, пригласив всех своих друзей. Когда хозяева, тактично покинувшие праздник, вернулись ночью, они застали финал кутежа: пьяная Окуневская, при оставшихся гостях, публично и грязно оскорбляла зятя. Как позже вспоминал её внук, Александр Липницкий: «Она нещадно «поливала» его антисемитскими высказываниями».
Терпения зятя надолго не хватило. Он поставил жене ультиматум: либо уйдёт он, либо же квартиру покинет её мать. Так Окуневская, едва выйдя из лагерей, была изгнана из семьи — для неё сняли комнату в коммуналке и попросили о том, чтобы она больше не приходила в их дом.
Окуневская всегда была такой. Бесстрашной, язвительной, невыносимой и абсолютно несгибаемой. Один журналист, бравший у неё интервью в старости, гениально уловил суть актрисы: «седовласая стервочка с блестящими от азарта глазами». Примечательно, что Окуневской это описание понравилось.
До ареста Татьяна Окуневская была на вершине своей популярности. В кино она попала случайно — к ней подошли на улице и пригласили на съёмки фильма «Пышка» (1934) Михаила Ромма, а затем ей дали роль в комедии «Горячие денёчки» (1935). Вся страна полюбила её. Сталину она тоже понравилась, хотя он сказал, что Окуневская слишком уж соблазнительна для кино, поэтому зрители наблюдают не за сюжетом, а за ней. Она действительно была очень красивой. В Москве на Пушкинской площади даже поставили качели с её ростовой куклой.
Мужчины теряли голову от её красоты. Но в 1937-м году грянул гром: арестовали и расстреляли её отца, царского офицера. Карьера дочери «врага народа» должна была рухнуть в ту же секунду, но она решила выйти из ситуации, найдя «правильного» человека, за влиянием которого можно было спрятаться.
И актриса его нашла. Её вторым мужем стал писатель Борис Горбатов — любимец Сталина, лауреат премии, друг прозаика Константина Симонова. Окуневская его не любила и не скрывала, что это брак по расчёту. Но она беззастенчиво пользовалась всеми благами, которые муж давал: роскошной квартирой, лечением в кремлевской больнице, личным водителем и «Мерседесом», заказанным специально для неё — с хрустальными вазочками для цветов в салоне.
Пока Горбатов писал идеологически верные романы, Окуневская жила без страха оказаться за решёткой. И умело этим пользовалась. Актриса совершенно не умела «держать язык за зубами». Могла на банкете у маршала Конева поднять тост за погибших в лагерях. Или же могла сказать на крупном политическом мероприятии: «У нас сажают за всё подряд!».
Опасные выходки Татьяны Окуневской не ограничивались словами. Она принципиально «коллекционировала» опасных любовников. В разгар советско-югославского конфликта она крутила роман с югославским маршалом Иосипом Броз Тито. Он был безумно влюблён, слал корзины редких чёрных роз и обещал построить для неё киностудию в Загребе. Параллельно у неё были отношения с индийским дипломатом из клана Неру. В период шпиономании за такое её запросто могли приговорить к смертной казни.
Татьяна Окуневская нисколько не боялась говорить, что к ней нагло приставал сам Берия — впрочем, её собственная семья, включая дочь и внука, в эту историю не верила. Когда актрису всё-таки отправили в лагеря, общественность думала, что её арестовали как раз-таки из-за высказываний, связанных с Берией.
Сама же Окуневская считала, что её погубил другой всесильный поклонник — министр госбезопасности Абакумов. Он был влюблён в актрису и однажды попытался её обнять, а она, по её же словам, отвесила ему мощную пощёчину. «Остаётся только гадать, чем именно я не угодила «верхушке». Вариантов на самом деле много, но интуиция мне подсказывает, что дело было в Абакумове, в пощёчине, которую я ему дала», — писала Окуневская в своих мемуарах. За ней пришли 13 ноября 1948 года.
Она читала своё дело и удивлялась тому абсурду, которое ей вменяли. Например, в деле было написано, что ей не нравятся советские песни типа «Кипучая, могучая…», что она якобы с презрением смотрела на своих коллег. Но если всё подытожить вердикт звучал так: «арестована за антисоветскую агитацию».
Татьяна Окуневская год просидела в одиночной камере, а остальные пять лет провела в общем расположении. Позже она расскажет внуку о пытках: как её морозили в специальной камере-холодильнике, а потом усаживали к горячей русской печи.
Нужно это было лишь для того, чтобы она публично призналась во всех своих «преступлениях», которые ей приписывали. Но актриса категорически отказывалась называть себя виновной.
Когда следователь сказал ей: «Ты сломаешься когда-нибудь, мы и не таких видели…», она бросила в ответ: «Я — Окуневская. Таких вы ещё не видели!».
Актриса могла влепить пощёчину даже начальнику охраны, который попытался к ней приставать, и за это другие осужденные её очень уважали.
Пока она сидела, «правильный» муж Борис Горбатов отрёкся от неё, развёлся и женился на актрисе Нине Архиповой. А Окуневскую, как она сама говорила, выкинули из лагеря ослабленным дистрофиком, как только Иосиф Виссарионович Сталин ушёл из жизни.
Шесть лет, проведенных в лагерях, нисколько не усмирили Татьяну Окуневскую. Она жила как торнадо, её «несносность» с годами стала только ярче. По-прежнему она была ослепительна и невыносима. Её внук, Александр Липницкий, рассказывал невероятную историю, которая случилась на его свадьбе.
Подвыпившая Окуневская подошла к одному гостю, известному коллекционеру и в лицо ему сказала: «Слушайте, вы такой уродливый… Ну зачем вы своим страшным лицом портите такую красивую свадьбу?». Ошеломлённый мужчина швырнул в неё куском масла. Тут же кто-то ударил его и силой вытащил на улицу. И это только один случай с того дня. Свадьба в целом превратилась из-за неё в побоище, гости перебили и друг друга, и всю посуду.
Когда семья, подсчитывая убытки, начала искать виновницу неудавшегося торжества, актрису нашли сидящей в углу. Она мило беседовала с компанией цыган, которые сидели в норковых шубах (в мае!). «Это мои новые друзья, — заявила она. — Я еду к ним в табор». И уехала.
Татьяна Окуневская исчезла на двадцать пять дней. Когда дочка позвонила своему другу, бывшему мужу, чтобы рассказать о случившемся и попросить о помощи с поисками, тот с насмешкой ответил: «Зная её, можно посочувствовать только судьбе табора. А с ней точно ничего не произойдёт».
И он был прав. Актриса вернулась через месяц. «Знаешь, — жаловалась она внуку, — я в своих новых друзьях разочаровалась. Они, оказывается, обычные подкаблучники. Все из-за меня с жёнами переругались».
Татьяна Окуневская со временем снова вышла замуж, на этот раз — за Арчила Гомиашвили, того самого Остапа Бендера из гайдаевской комедии. Брак был недолгим, но они, что удивительно для Окуневской, остались добрыми друзьями.
Актриса обожала молодёжные компании внуков, пьяные тусовки и модные в те времена квартирники, могла веселиться с молодежью до утра и с лёгкостью могла перепить и перетанцевать любого. На свои дни рождения и на Татьянин день Окуневская, как по традиции, покупала новое эмалированное ведро и варила в нём щи, созывая в свою однокомнатную квартиру по сорок человек.
А вот к дочке и зятю, которые выгнали её из квартиры и запретили приближаться к их дому, она относилась совсем иначе. С дочкой Ингой актриса ругалась по любому поводу. Когда та вышла замуж во второй раз — за личного переводчика Брежнева Виктора Суходрева, — Окуневская сказала прямо при зяте: «Ну ты и дура! Вышла замуж за кагэбэшника!».
Татьяна Окуневская цинично и беспощадно оценивала окружающих её людей. «Лучше уж умный негодяй, нежели глупый добряк», — говорила она. Себя она тоже не щадила. Признавалась, что необразованна: «Если бы я была другим человеком и встретила саму себя — разговора бы не случилось. С глупыми людьми я общаться не привыкла».
Даже в восьмидесятилетнем возрасте Татьяна Окуневская была очень энергичной. Несмотря на преклонный возраст, она продолжала заниматься гимнастикой и йогой. Никто не мешал ей гастролировать со спектаклями и творческими встречами. В свои последние годы жизни актриса панически боялась только одного — не дописать до конца книгу воспоминаний. Но она её впоследствии завершила.
Татьяна Окуневская долго отказывалась называть себя старой. А потом, уже отметив 85-летие, ни с того, ни с сего актриса вдруг начала комплексовать из-за своей внешности и решилась на обширную пластическую операцию. Дочь пыталась её отговорить, но это было бесполезно.
Вот только операция стала для неё роковой, потому что хирург, работавший с необработанными инструментами, занёс ей гепатит С. В 2002 году, в 88 лет, Татьяны Окуневской не стало. Её похоронили на Ваганьковском кладбище, рядом с могилой отца.
В одном из своих интервью Татьяна Окуневская очень точно себя охарактеризовала: «Меня как-то спросили: «А вы могли бы не сесть?». Нет, не смогла бы. Рано или поздно меня всё равно бы арестовали. Характер такой. Я сама виновата во многом. Да, лезла на рожон. Но иначе это была бы не я. Такой я себя люблю и о прошлом ни капли не жалею».
Вся информация для статьи взята из интервью Татьяны Окуневской (1995 года), её мемуаров «Татьянин день», и интервью её внука Александра Липницкого (2018 года).
