Вы смотрите на Екатерину Волкову — успешная актриса с более чем 90 ролями в кино, яркая, сильная женщина, мать троих детей, бабушка. Кажется, перед нами человек, который смело и страстно проживает свою жизнь, не боясь ни мнения толпы, ни резких поворотов судьбы.
Её имя гремело в театре и на телевидении, её роман с Эдуардом Лимоновым стал легендой, её образ с бритой головой — символом бунтарства.
А за этим фасадом — история, от которой сжимается сердце. История, в которой было так много боли, предательства и одиночества, что диву даешься, как после всего этого она еще может улыбаться и верить в любовь.
Это не просто хроника отношений. Это горькая правда женщины, которая, кажется, всегда находилась в поиске того самого, настоящего, но раз за разом обжигалась, пока не осталась одна, за решеткой собственных страданий и неразрешимых семейных драм.
Детство, где рано закончилась сказка
Всё начиналось в Томске, 16 марта 1974 года. Девочка из интеллигентной семьи: мама — врач, заведующая экстренной лабораторией, отец — инженер. Казалось бы, идиллия. Но отец ушёл из семьи, когда Катя была маленькой, и детям — у актрисы был старший брат — запрещали с ним видеться.
Эта первая, детская травма, возможно, и стала тем камнем, который покатился вниз, снося на своем пути все последующие попытки построить прочные отношения. Мужчина, который должен быть опорой, исчез. И она навсегда запомнила, как это — быть брошенной.
Переезд в Тольятти, хоровая студия «Калинка», школа искусств по классу фортепиано. В ней рано проснулась страсть к творчеству, замешанная на детской влюбленности в Аллу Пугачёву — она, бывало, готова была целовать телевизор, когда на экране появлялась Примадонна.
Но вместо консерватории — дирижерско-хоровое отделение музыкального училища и пение в ресторанах. Уже тогда она училась выживать, зарабатывать на жизнь своим талантом, не зная, что это станет для нее привычным состоянием — всегда быть самостоятельной, всегда надеяться только на себя.
Путь на сцену начался в тольяттинском театре «Колесо», где ее наставником стал сам Глеб Дроздов. Затем — Ярославский театральный институт, дебют в постановке «Фома» и, наконец, перевод в ГИТИС. Казалось, вот он, старт, вот она, новая жизнь, полная надежд. Но личная жизнь уже готовила ей первые, жестокие уроки.
Замужество, которое стало адом
Первый брак. Рано. Очень рано. Муж Алексей, автомеханик из Тольятти, старше, с судимостью — машины, говорят, на спор угонял. Изначально — не та история, которая могла бы закончиться хеппи-эндом. Муж был категорически против ее карьеры, против пения, против ее стремления стать актрисой. Но настоящий ад начался, когда он начал поднимать на нее руку.
Она рассказывала, как он избил ее до сотрясения мозга, когда узнал о ее поступлении в театральный. Она вышла на балкон и увидела, как он целуется с ее подругой. Это был не просто разрыв. Это было уничтожение. Бежать надо было как можно скорее, спасая себя, свою жизнь, свое будущее. И она сбежала, оставив в том браке юность и наивную веру в то, что любовь бывает безопасной.
Рабство втроем: странный треугольник с Бояковым
Потом был Эдуард Бояков, театральный режиссер. Страстный, харизматичный, замужний. И здесь Екатерина столкнулась с таким изощренным унижением, которое, наверное, больнее побоев. Его жена, Людмила, знала о ней. Они жили втроем в одном номере, вместе отдыхали. Она позже признавалась: это было словно рабство. Она сгорала от ревности, но мирилась, пытаясь удержать кусочек этого странного, уродливого счастья.
А потом — беременность. И холодный, расчетливый удар от возлюбленного: аборт. Он убедил ее, сказав, что они не готовы, что карьера важнее. Она поддалась, совершив ошибку, которую будет винить себя до сих пор. А вскоре у Боякова появилась новая пассия. И тут она поняла: с ней так нельзя. Уйти от Боякова она решила самым радикальным способом — выйдя замуж за другого, желая доказать и ему, и себе, что она еще чего-то стоит.
Второй брак: потеря ребенка и одиночество вдвоем
Сергей Члиянц, кинопродюсер. Он любил ее, мечтал о ребенке. Казалось, шанс на нормальную жизнь. Но судьба снова нанесла удар. Из-за резус-конфликта Екатерина потеряла ребенка. Врачи боролись за беременность, но в итоге речь шла о спасении жизни самой женщины. А потом — новое несчастье: во время переливания крови ее заразили гепатитом С.
И тут случилось самое страшное: муж, который так мечтал о семье, стал «шарахаться» от нее. Она почувствовала себя одинокой, прокаженной, несчастной. Брак умер вместе с нерожденным малышом. Она, едва оправившись после потери, сама ушла, поняв, что в горе он не стал ей опорой.
Главная страсть: Лимонов и жизнь на грани
И вот он — Эдуард Лимонов. Ей 31, ему — 62. Она зачитывалась его книгами, влюбилась в его талант, а потом увидела на вернисаже — и они не разомкнули рук после первого рукопожатия. Это была не просто страсть. Это была идентичность. Ради него она побрилась налысо, полностью сменила имидж, стала той самой «Волковой», которую мы все запомнили.
Они быстро начали жить вместе, и у них родился сын Богдан. Она безумно хотела сына от Лимонова. Но очень скоро выяснилось, что они — с разных планет. Она хотела обычного женского счастья: уют, стабильность, новые окна в квартире. Он, привыкший к аскетизму, презрительно называл это мещанством.
«Я жил в одной комнате с родителями, и мне было нормально», — говорил он. А ей — нет.
Когда она снова забеременела — дочерью Александрой — Лимонов считал, что одного ребенка достаточно. Помня ту боль от аборта, сделанного ради Боякова, она сбежала от давления в Гоа. Лимонов, презиравший такой отдых, отказался ехать. Вернувшись, они больше не созванивались. Через год — официальный развод.
И снова одиночество. Но на этот раз — особенное. Она сохранила к нему уважение, но с горечью констатировала: он почти не общался с детьми, ограничиваясь алиментами в 30 тысяч рублей.
А после его смерти в 2020 году она призналась, что и сама чуть-чуть умерла. Главная любовь ее жизни, человек-эпоха, оказался просто старым, упрямым мужчиной, не желавшим понять простых женских радостей.
Проклятье одиночества: когда семья есть, но ее нет
Сегодня Екатерина Волкова — бабушка. Но и это материнство принесло ей новую боль. Ее старшая дочь Валерия, рожденная в первом браке, родила двоих детей от женатого мужчины.
Внуки носят фамилию Волкова. Ситуация более чем сложная: мужчина не уходит от законной жены, у него есть другие дети. Екатерина пытается не вмешиваться, принимать все как есть, но на ее лице — растерянность и боль.
А потом — новая рана. Зять фактически запретил ей видеться с дочерью и внуками. Выдвигает жесткие условия, например, запрещает публиковать совместные фотографии в соцсетях.
«Сложная ситуация с детьми, с внуками… Пока не дают с ними нянчиться», — с грустью признавалась актриса.
Она в отчаянии: «Я в ужасном состоянии от того, что не вижу ни дочери, ни моего любимого внука, который тоже хочет ко мне. Мне кажется, это дикая несправедливость». Она предполагает, что дочь находится под сильным влиянием мужа, и, следуя совету психолога, старается не вмешиваться, хотя это дается ей невероятно трудно. «У меня с внуком сильная связь — я была рядом, когда он родился», — говорит она с теплотой и болью.
Эпилог: битва за простые радости
Вот она, изнанка. Актриса, которая сыграла десятки ролей, но так и не сыграла главную — роль по-настоящему любимой и счастливой женщины. Она прошла через побои, унизительный «любовный треугольник», потерю ребенка, разрыв с главной любовью своей жизни. А теперь еще и лишена возможности быть просто бабушкой, просто мамой.
Она одна. Не в смысле отсутствия людей вокруг. А в том самом, экзистенциальном смысле, о котором говорила Лариса Рубальская: когда вокруг много чудесных людей, но они «не свидетели твоей жизни». Те, кто знал ее юной, кто делил с ней самые яркие и самые страшные моменты, либо ушли, либо стали чужими.
Екатерина Волкова, как и Рубальская, «защищена только собой». Ее сила — в этой выстраданной, горькой самостоятельности. Она продолжает верить в любовь, сниматься, жить. Но за этой яркой, сильной, несломленной оболочкой — тихая, никому не видимая битва с одиночеством, которое не заглушить ни славой, ни работой, ни даже материнством. И в этой битве, увы, она пока проигрывает.
