— Ваше лицо сейчас как надутый шарик! Поймите, что нельзя делать столько подтяжек, — убеждал врач. — Вы хотите, чтобы «шарик» продолжали надувать, а он может лопнуть, и все. Лицо исказится самым ужасным образом. Прошу Вас, не надо!
Хирург Сергей Кулагов пытался уговорить звездную пациентку отказаться от очередной подтяжки лица. Врач-женщина, колдовавшая над лицом актрисы в «Институте красоты» на Арбате, умерла, и Гурченко искала ей замену. Людмила Марковна в очередной раз хотела избавиться от морщин самым радикальным способом. Но напрасно Сергей предлагал ей современные омолаживающие процедуры.
— К сожалению, Гурченко — дама старой закалки: как начала оперироваться давным-давно по старым, «бронебойным», очень травматичным методикам, так и придерживалась их. Не соглашалась на более простые, безоперационные методы омоложения, — подтверждал еще один пластический хирург Александр Тепляшин.
И действительно, последние пластические операции, сделанные Гурченко, были сделаны неудачно.
— Тогда — до свидания! Найду более квалифицированного врача, — гневно ответила актриса Кулагову и вылетела из кабинета.
К сожалению, она действительно находила врачей, которые соглашались делать ей «пластику» вопреки здравому смыслу. Гурченко никогда не скрывала, что прибегает к услугам пластической хирургии. «Это правда, и я буду продолжать это делать до смерти», — сказала актриса на одном телевизионном ток-шоу.
Ее бывший муж Константин Купервейс рассказывал, что однажды она сделала блефаропластику без наркоза, чтобы избежать отеков, — ее ждали съемки, на то, чтобы отеки спали, времени не было.
Когда Людмила Марковна скончалась, казалось, что с ней ушла целая эпоха. Эпоха потрясающей женственности и поклонения красоте. Чтобы каждый день — прическа волосок к волоску, каблучки и роскошное платье, а в ушах и на шее — мерцание переливающихся драгоценных камней… Кто еще так служил богам красоты как она и голливудские дивы из прошлого, подернутого дымкой?
«Женщина — это ваза», «Женщина — это секс!», «Женщина — это не мужчина», — оригинальничали студенты ВГИКа на занятиях по актерскому мастерству.
Одна Люся Гурченко сказала: «Женщина — это красота и молодость». Преподаватель поморщился: «Женщина, дорогие мои, это мать!» Людмила промолчала. «Нет, женщина — это шляпы, перья, бантики и поклонники в черных костюмах», — подумала она.
Гурченко вспомнила слова педагога, когда у нее родилась дочка Маша. А потом настал период, когда ее снимали отчаянно мало, да и в третьесортных фильмах. Она попыталась жить тихо, занимаясь дочерью, но…
«того, желанного покоя все равно я не нашла <…> на меня тянуло легким кладбищенским ветерком», — честно писала актриса в воспоминаниях.
Пусть другие женщины будут прежде всего мамами, а она, Людмила Гурченко, — красота и молодость.
— И даже в годы тотального советского дефицита была в ней какая-то тяга к роскоши, — вспоминала актриса Татьяна Бестаева, — Эти наряды, шубы (правда, сшитые самостоятельно — из какой-то рухляди, купленной в комиссионке), рестораны…
В свои 75 лет актриса сберегла почти девичью фигуру и феноменальную осиную талию. А самое главное — блистала на сцене до последних дней: там была вся ее жизнь, в свете софитов. Помните музыкальный фильм «Рецепт ее молодости»? Казалось порой, что Гурченко, как и ее героиня, нашла средство Макрополуса, вот только пошла дальше и не смогла вовремя остановиться.
На первую пластику она отправилась в 40 лет, сделала блефаропластику. Потом начались круговые подтяжки, и однажды актрисе так сильно натянули кожу, что глаза перестали полностью закрываться. Позже у нее обнаружили хроническое воспаление глаз, что беспощадно портило зрение.
— Люся никогда не считала себя красавицей: высокий лоб, большие уши. Фигура красивая, ноги красивые, талия — да, но все остальное дело ее рук. Конечно, она следила за внешностью как женщина, как актриса. Это ее хлеб, ее профессия.
Все было умеренно, скромно, я даже не замечал ничего. Она ко мне тоже приставала — говорила: «Давай уберем тебе мешки под глазами», — рассказывал последний муж актрисы Сергей Сенин.
Но ведь зрители любили ее не за лицо, преобразившееся под скальпелем хирурга, а за бьющую через край энергию и задор. От нее хотелось подзарядиться, а она обожала заряжать.
На экране актриса не боялась предстать смешной или некрасивой. Тамара в бигудях из «Пяти вечеров», потрепанная жизнью Вера из «Вокзала для двоих», Раиса Захаровна в чудовищном берете из «Любовь и голуби», обритая Ника из «20 дней без войны».
Но в жизни Гурченко было необходимо блистать, чувствуя себя неотразимо прекрасной до самого конца. Она чересчур трагически относилась к тому, что годы берут свое.
— Однажды на съемках к Люсе подскочила поклонница и вдруг беспардонно сказала: «Ой, у Вас столько морщинок, а на экране не видно». Люся расплакалась.
Она же так старалась выглядеть хорошо! Я знаю, что каждый день изматывала себя на тренажерах, чтобы иметь хорошую фигуру. Она была настоящей женщиной и прекрасной актрисой, — говорил актер Александр Михайлов, с которым Гурченко снялась в фильме «Любовь и голуби».
Ради красоты и молодости актриса придерживалась поистине железной дисциплины. Никогда никакого алкоголя, никаких сигарет, дробное питание маленькими порциями, углеводы до полудня, потом белки и овощи. Обязательный завтрак.
Еще: еда должна быть красивой, «ешь картошку с котлетой — сама как котлета». Всегда отправлялась спать в 11 часов. Высыпаться было важно для красивого и свежего лица, а «мое лицо — моя зарплата», обожала хорошую уходовую косметику, привозила ее из всех поездок за границу или в Прибалтику.
— В зеркало смотришь — страшно! Вдруг видишь то, что вчера еще было незаметно. Но как только появляются проблемы, я по лицу ножом — шарах! Без всяких колебаний, — рассказывала Людмила Марковна в 70 лет.
Но настал миг, когда все словно бы полетело под откос. На прогулке ее каблучки подвели хозяйку. Актриса упала на скользком ледяном тротуаре. Адская боль, Скорая… и неутешительный вердикт: перелом шейки бедра. Обследовавшие актрису врачи были недовольны: организм уж больно измучен и изношен даже для 75 лет.
— Любой наркоз опасен, — сокрушенно качал головой опытный врач, осматривающий Гурченко. — Сколько операций на лице Вы сделали? Я слышал, 10. А ведь это вредно для сердца, почек, печени и клеток нервной системы!
Людмила Марковна лишь покачала головой.
— Давайте обсуждать перелом!
А журналистам, навестившим ее в больнице, сказала, как отрезала:
— Пусть на коляске, но я вернусь на сцену!
А ведь помимо пластических операций Гурченко даже пила препараты, чтобы выводить жидкость из организма, а это совсем не полезно при длительном приеме.
У Людмилы Марковны, к тому же, был ревматоидный полиартрит, она принимала противовоспалительные препараты, а еще для омоложения колола клеточные экстракты, взятые из человеческих эмбрионов на поздних сроках развития. Эти экстракты называют стволовыми клетками, и они совсем небезопасны. Какая нагрузка на организм!
Однако, невзирая на свои болячки, актриса в ноябре 2010-го блистала в бенефисе в честь 75-летнего юбилея, а в декабре на очередном концерте лихо отбивала чечетку.
— Богиня! Годы не властны над Вами! — аплодировали ей зрители.
Казалось, Гурченко еще долго будет убегать от старости, но уже через месяц случилось то падение.
— Если бы она не увлекалась пластикой, она бы давно сошла с экрана. Где вы видите Брижит Бардо? И никто бы сейчас не горевал так сильно по Гурченко, показавшей пример мужества, того, что на сцене можно блистать и в ее возрасте, — говорил хирург Сергей Кулагов. — Она выложилась до конца. Да, возможно, переборщила с пластикой. Но на нее и в 75 лет все смотрели.
Гурченко ушла из жизни внезапно, но легко. Она смотрела запись своей последней программы и радовалась, насколько все хорошо получилось. Успела сказать мужу, что ей трудно дышать, и закрыла глаза. В ту же минуту ее не стало.
— Я никогда не вру. Я живу честно. Единственная моя женская ложь — желание обмануть свое тело. Сохранить его молодость. Это борьба не на жизнь, а на смерть. Но для женщины это не ложь, — говорила сама Людмила Марковна в интервью.
