7 июня родилась народная артистка РСФСР Татьяна Лаврова (1938-2007)
*
*
Все в жизни этой фантастически талантливой актрисы было не так. Вынужденный псевдоним вместо настоящей фамилии. Полные страсти, но несчастливые романы и браки. Бесконечные поиски «своего» театра, «своего» режиссера. Хронический перфекционизм, недовольство собой… Клеймо «капризной примы с тяжелым характером». В итоге – осознание своей нереализованности, беспросветное одиночество и мучительный уход.
Конечно, нельзя говорить об аналогии с Анной Керн, но, к сожалению, Татьяна Лаврова по большому счету вошла в историю бессмертными строчками своего любовника Андрея Вознесенского, посвященными ей:
«Ты меня на рассвете разбудишь,
проводить необутая выйдешь.
Ты меня никогда не забудешь.
Ты меня никогда не увидишь».
Однако уже то, что она вдохновила поэта на эти пронзительные строки, говорит о том, что Татьяна Евгеньевна была необыкновенная женщина. А то, что она была большой актрисой, думаю, сомнений нет ни у кого.
*
ВЗРЫВООПАСНАЯ СМЕСЬ
Татьяна родилась 7 июня 1938 года в Москве в семье кинооператоров — Евгения Андриканиса и Галины Пышковой.
Любопытно, что ее отец — будущий народный артист РСФСР, лауреат Ленинской премии (Андриканис снял такие популярные ленты, как «Машенька», «Дни и ночи», «Отелло», «Хождение за три моря») — имел греческие корни и был родственником видного революционера Николая Шмидта и знаменитого предпринимателя и мецената – Саввы Тимофеевича Морозова, одного из создателей МХАТа.
То есть в крови Татьяны Андриканис текла «взрывоопасная смесь». С одной стороны, у нее были гены двух творческих личностей, даровитых киношников, с другой… Напомню, что Николай Шмидт и Савва Морозов закончили жизнь трагически: первый был убит в 1907 году в Бутырской тюрьме, второй – застрелился в 1905-ом в Каннах.
И все-таки родительские гены сделали свое дело. В 1947 году мама с папой взяли свою дочь на съемки драмы Веры Строевой «Марите», где были операторами. Там 9-летнюю Таню сняли в эпизоде – в роли одноклассницы главной героини.
Полноценным дебютом это не назовешь, но она окунулась в волшебную атмосферу кинопроизводства, увидела, как работают Михаил Астангов, Николай Плотников, Николай Граббе, заставшие еще «эру» немого кино. И с тех пор девочка с огромными карими глазами загорелась стать актрисой.
Она с ранних лет участвовала в школьной самодеятельности, в старших классах самозабвенно занималась в драматической студии, уже тогда заметно выделяясь темпераментом, органикой, обаянием. И характером – независимым, гордым, трепетно-ранимым.
Сразу после школы – в 1955 году – Татьяна с первой попытки поступила в Школу-студию МХАТ.
Этот курс одного из корифеев мхатовской сцены народного артиста СССР Виктора Станицына получился одним из самых сильных за всю историю учебного заведения – вместе с ней учились будущие «звезды» театра и кино Вячеслав Невинный, Александр и Евгений Лазаревы, Альберт Филозов, Нина Веселовская, Анатолий Ромашин, Алла Покровская, Владимир Кашпур, Юрий Гребенщиков…
Казалось бы, такие имена… Но когда много лет спустя у заслуженной артистки РСФСР Нины Веселовской спросили, кто был самым талантливым на их курсе, она, не задумываясь, ответила:
«Таня Лаврова. Все педагоги прочили ей большое будущее».
«МНЕ СТАЛО СКУЧНО ТАМ…»
На четвертом курсе Татьяна дебютировала на сцене МХАТа – сыграла Мэри Меррей в спектакле «Юпитер смеется» (1958) по пьесе А. Кронина.
Неудивительно, что сразу после окончания Школы-студии (1959) талантливую выпускницу приняли в прославленную труппу Художественного театра, где ее тут же взяли под свое «крыло» «великие старики» — Алла Тарасова, Павел Массальский, Ангелина Степанова, Алексей Грибов, Ольга Андровская (это ей принадлежит знаменитая фраза «Поднимаясь по лестнице славы, не стучите громко каблуками»).
Вскоре Татьяна Андриканис получила свою первую большую роль – ни много ни мало «Нину Заречную» в чеховской «Чайке» в постановке Виктора Станицына и Иосифа Раевского.
Правда, ей мягко дали понять, что фамилия «Андриканис» не очень подходит для главного театра страны, и предложили выбрать любой на свой вкус сценический псевдоним. Все знали, что, например, тот же Виктор Яковлевич Станицын – на самом деле носил фамилию Гезе, так что такая просьба по тем временам не считалась чем-то из ряда вон выходящим.
И Татьяна подошла к выбору псевдонима оригинально и с юмором. Она собрала своих друзей-однокурсников. Попросила их написать на листочках бумаги варианты красивых, звучных фамилий, сложила их в шапку и с закрытыми глазами вытащила одну из бумажек. Так благодаря жребию она стала Лавровой.
Дебют Татьяны Лавровой в роли Нины Заречной в «Чайке», где ее партнерами были Алла Тарасова (Аркадина) и Павел Массальский (Тригорин) прошел с громадным успехом. Кто-то даже насчитал, что на финальный поклон актеров вызывали 23 раза. Критики написали, что «юная актриса не играла, а жила на сцене, буквально растворилась в своей героине». О Лавровой заговорили как о «восходящей звезде театра».
Однако два года спустя Татьяна Евгеньевна неожиданно для всех уволилась из МХАТа и перешла в «Современник». Причину объяснила тем, что на сцене «Современника» ее поразили «реальные, живые люди и их герои – из сегодняшнего дня».
«Во МХАТе были великие мастера, но там было ощущение, что это какие-то далекие-далекие люди. Скучно мне стало там», — сказала Лаврова.
Ее понять можно: «Современник» тех лет был фантастически популярен. Чтобы попасть на спектакли, зрители занимали очередь в кассу с вечера и стояли всю ночь без всякой гарантии получить заветный билетик.
А главное – худрук «Современника» Олег Ефремов собрал в труппе целое созвездие молодых талантов. На его сцене в те годы блистали Евгений Евстигнеев, Олег Табаков, Нина Дорошина, Олег Даль, Михаил Козаков, Валентин Гафт, Игорь Кваша, Светлана Мизери, Лилия Толмачева…
К тому же театр был новаторским, постановки – острыми, смелыми, злободневными. Ефремову удалось создать коллектив единомышленников, которые «могли репетировать 24 часа в сутки», «горели», фонтанировали идеями, жили творчеством, импровизациями и свободой, навеянной «оттепелью».
Плюс «знаменитое актерское братство и равенство»: в труппе все были равны, все творческие споры решались открытым голосованием.
И Татьяна Лаврова сразу пришлась ко двору.
В 1961 году театральную Москву потряс спектакль «Двое на качелях» по пьесе У. Гибсона, поставленный начинающим режиссером Галиной Волчек на двух актеров – Михаила Козакова и Татьяну Лаврову. Попасть на него было «почти невозможно»…
Вскоре Татьяна Евгеньевна стала «первой музой» Г. Волчек и настоящей примой «Современника».
«В те уже далекие годы, — вспоминал известный театровед Виталий Вульф, — Лаврова была любимицей Волчек, и та занимала ее во всех своих спектаклях. Лавра в «Эшелоне» Рощина, Раневская в «Вишневом саде» были уже работами мастера, актрисы мощной индивидуальности, талант которой заражал и притягивал и зрителей, и товарищей по сцене».
*
«МЕНЯ ЛЮБИЛИ, УЗНАВАЛИ НА УЛИЦАХ, ПОДРАЖАЛИ»
Параллельно актриса пробовала свои силы в кино. Сыграла возлюбленную поэта Алексея Кольцова в фильме Владимира Герасимова «Песня о Кольцове» (1959), затем — непутевую Варю, решившую завязать со своим разгульным прошлым, в киноповести того же Герасимова «Испытательный срок» (1960).
…На днях я специально пересмотрел эту ленту – классное кино! Снятое, кстати, оператором Галиной Пышковой – мамой Лавровой. Там от одного актерского ансамбля дух захватывает: молодые Олег Ефремов, Борис Новиков, Евгений Урбанский, будущий режиссер «Свадьбы в Малиновке» Андрей Тутышкин, совсем еще «зеленые» главные герои — Олег Табаков и Вячеслав Невинный.
И 22-летняя Татьяна Лаврова… У нее не главная роль, но Варя сыграна на таком нерве, с таким надрывом и болью, что запоминается сразу. Особенно — ее «безнадежные карие вишни» крупным планом…
*
Так совпало, что бенефис Лавровой в спектакле «Двое на качелях» совпал с выходом ее самой известной картины — драмы Михаила Ромма «Девять дней одного года» (1961).
В этом фильме о физиках-ядерщиках, ставивших во имя науки смертельно опасные эксперименты, показан «любовный треугольник» – два давних друга (Иннокентий Смоктуновский и Алексей Баталов) любят одну женщину (Татьяна Лаврова), которая разрывается от чувств к обоим.
Такая сюжетная линия по тем временам была очень смелой, если бы не «оттепель» и не авторитет Михаила Ромма, картину вряд ли выпустили на экраны.
*
Успех «Девяти дней…» был феноменальный.
С этой лентой актриса объездила весь мир, картина получила премию «Хрустальный глобус» международного кинофестиваля в Карловых Варах, Почетные дипломы МКФ в Сан-Франциско, Мельбурне и множество других зарубежных наград, была признана «лучшим фильмом 1962 года» в СССР – в прокате ее посмотрели почти 24 миллиона зрителей.
Татьяна Лаврова проснулась «звездой мирового масштаба». На нее буквально обрушилась слава со всеми ее плюсами и минусами – круглосуточным вниманием прессы, народным обожанием, предложениями от режиссеров разных калибров – от начинающих до мэтров.
Но неожиданно для всех актриса отклонила все предложения, не увидев в них должного уровня. «Отныне всех режиссеров я мерила по Ромму, и на меньшее была не согласна», — признавалась Лаврова.
К тому же как раз в это время у нее начался стремительный взлет в театре – она была занята в спектаклях «Современника» под завязку.
«Вся моя молодость прошла на диком взлете, — с грустью вспоминала этот период своей жизни Татьяна Евгеньевна. — Но ту высоту я могу оценить только сейчас, по прошествии многих лет. А тогда просто жила — в славе, обожании. Меня любили, узнавали на улицах, подражали. Для меня это было естественно. Я ведь палец о палец не ударила, чтобы получить хотя бы одну из ролей, что сыграла тогда».
Но была и третья веская причина для паузы в кино – бурная личная жизнь.
*
*
«ВЛЮБЛЯЮСЬ ТОЛЬКО В ТАЛАНТЛИВЫХ, ХОТЬ ТЫ ТРЕСНИ!»
В личной жизни Татьяны Лавровой всегда все было сложно. Дело в том, что она загоралась только от талантливых мужчин. Нередко бывало, — очаровывалась кем-нибудь, но когда видела, что избранник – посредственность, мгновенно остывала и вычеркивала его из жизни.
«Я влюбляюсь в талантливых. Вот и все. Хоть тресни», — говорила Лаврова.
Самая показательная история случилась еще в студенческие годы. В нее безумно влюбился будущий народный артист России Борис Химичев. Влюбился так, что при виде Лавровой терял дар речи.
Борис Петрович рассказывал: однажды она пришла посмотреть, как он сдает экзамен, а он, увидев свою пассию в зале, так растерялся, что завалил его. В результате на заседании кафедры Химичева «за отсутствие таланта» хотели отчислить, но все-таки «дали последний шанс».
«Наивный, — вспоминал актер, — я решил поделиться с Татьяной радостью. Когда примчался к ней домой, ее мама холодно встретила меня и передала слова дочери, чтобы я больше к ней не приходил».
Первой ее большой любовью стал актер Евгений Урбанский. Они познакомились еще студентами. В 1957 году Урбанский снялся в главной роли в фильме «Коммунист», и в мгновение ока стал всесоюзной знаменитостью. Большой, красивый, харизматичный, с неистовым темпераментом… Журналисты тут же приклеили ему ярлык «советский Марлон Брандо».
Ради Лавровой Урбанский развелся с женой, семь лет они жили сначала в театральной общаге, затем за ширмой в комнате бабушки Татьяны Евгеньевны в коммунальной квартире.
Брак разрушила измена: Лавровой доложили, что у ее гражданского мужа интрижка с коллегой по театру имени Станиславского Дзидрой Ритенбергой. Таких вещей гордая актриса не прощала. Не простила, даже когда несколько лет спустя узнала о трагической гибели Урбанского на съемках фильма «Директор» (1965). И даже на его похороны не пошла.
Второй раз в жизни она влюбилась в своего коллегу по «Современнику» Олега Даля.
Как вспоминала актриса Людмила Иванова, в середине 1960-х весь театр с любопытством наблюдал за романом Даля, которого еще со студенческой скамьи называли «гением с непростым характером» и Лавровой, считавшейся «самой своенравной среди женщин». Их роман закончился скромной свадьбой, Татьяна взяла фамилию мужа, молодожены переехали в отдельную квартиру в Сокольниках.
Однако брак продержался всего полгода. Нервный, ранимый — «человек без кожи» Даль из-за чрезмерного внимания окружающих к его «знаменитой супруге» стал срываться, иногда уходя в штопор. В такие периоды его талант мерк, он становился непредсказуемым и порой невыносимым. Ходили слухи, что Татьяна пробовала выпивать вместе с ним, но быстро поняла, что это — путь в пропасть…
Потом Лаврова попыталась построить семейное счастье с человеком из неартистической среды. Вышла замуж за футболиста – чемпиона СССР в составе московского «Торпедо» Владимира Михайлова, в 1967 году родила сына Володю. Но вскоре тихо с ним развелась и никогда об этом браке не вспоминала.
*
«ТЫ МЕНЯ НИКОГДА НЕ УВИДИШЬ»
По всей вероятности причиной разрыва с отцом единственного сына стал самый громкий роман Татьяны Евгеньевны — с женатым поэтом Андреем Вознесенским. Тот восемь лет метался между супругой – Зоей Богуславской и любовницей-актрисой. Мучился сам, мучил их, но вопреки обещаниям и клятвам из семьи так и не ушел.
Зато оставил после себя десятки выстраданных строчек, рожденных своей страстью к Лавровой. Особенно она любила первое четверостишие из стихотворения «Тебе».
«Я так люблю тебя, когда
плечами, голосом, спиною
Меня оденешь ты собою,
Как водопадная вода».
Говорят, когда Татьяна Евгеньевна объявила Вознесенскому о своем решении расстаться с ним навсегда, он, понимая, что это конец, спросил: «Я тебя никогда не увижу?» «Но я тебя никогда не забуду!», — ответила Лаврова и скрылась из его жизни навсегда.
Скорее всего, это не более чем красивая легенда, вымысел. Хотя бы потому, что поэму «Авось», в которой появилась трогательная «сага о карих вишнях», Вознесенский написал в 1970 году, а расстались они позже. 11 лет спустя эта сага стала главной музыкально-поэтической темой их с композитором Алексеем Рыбниковым рок-оперы «Юнона» и «Авось» (1981).
Кто-то очень точно сказал, — «в этих строках кровоточит каждое слово».
«Ты меня на рассвете разбудишь,
проводить необутая выйдешь.
Ты меня никогда не забудешь.
Ты меня никогда не увидишь».
…Не мигают, слезятся от ветра
безнадежные карие вишни.
Возвращаться — плохая примета.
Я тебя никогда не увижу…»
*
«КРАСИВЫЙ ЦВЕТОК С ШИПАМИ»
За 17 лет в «Современнике» Татьяна Лаврова сыграла свои лучшие театральные роли. Варю – в «Вечно живых», Надю – в «Старшей сестре», Дороти – в «Пятой колонне», Андреевну — в «Чайке», Раневскую — в «Вишневом саде»…
Но ей все время казалось, что играет мало и не так – она никогда не была довольна, и в первую очередь собой. «Перфекционистка», «максималистка в искусстве» — так ее характеризовали коллеги. При этом – резкая, «колючая», бескопромиссная, всегда знавшая себе цену, что некоторые воспринимали как высокомерие. С непростым, не очень уживчивым характером, что тоже в известной мере мешало более успешной карьере.
«Красивый цветок с шипами, так как ее просто так в руки не возьмешь», — вот так коротко и образно описывал Татьяну Евгеньевну ее однокурсник народный артист России Альберт Филозов.
В какой-то момент ей показалось, что она больше не «первая муза» Галины Волчек, что ее место заняла молодая Марина Неелова… Лаврова тут же написала заявление об уходе и в 1978 году вернулась во МХАТ, куда ее настойчиво звал возглавивший Художественный театр Олег Ефремов.
Но там, хотя и считалась «любимой актрисой Ефремова», она получала роли еще реже.
«Я недоигранная актриса, — как-то призналась Татьяна Евгеньевна. — В театре у меня просто папки несыгранных ролей. Как-то недавно перебирала все и думаю: «Боже мой, и это не сыграла, и это, и это».
*
*
С кино у Лавровой тоже не очень-то сложилось – с ее потенциалом могло быть куда лучше.
Конечно, у нее были замечательные работы – например, в политической драме Александра Гутковича и Наума Ардашникова «Вся королевская рать» (1971), в необычном фильме Михаила Швейцера «Бегство мистера Мак-Кинли» (1975) и особенно в мелодраме Леонида Марягина «Вылет задерживается» (1974).
Там у Татьяны Евгеньевны потрясающий дуэт с Владимиром Заманским и заслуженная «Серебряная нимфа» за главную женскую роль на МКФ в Монте-Карло.
Была еще «Ника» за работу в трагикомедии Валерия Рубинчика «Кино про кино» (2002). Однако свой вклад в киноиндустрию Лаврова оценивала по-максималистски.
«Моя история с кино не очень состоялась», — говорила она с грустью.
«Лаврова была большой актрисой, абсолютно естественной, глубокой — ни капли фальши, — вспоминала коллега по «Современнику» Людмила Иванова. — К сожалению, она мало снималась. По-моему, режиссеры боялись ее характера, да и она часто отказывалась — предлагаемые роли казались ей незначительными».
*
«БЫЛА ПОХОЖА НА УЗНИЦУ ОСВЕНЦИМА»
Проблемы со здоровьем у актрисы начались в начале 2000-х, когда во время репетиции она упала с высокой лестницы и повредила позвоночник. Получать свою «Нику» она приехала прямо из больницы, где перенесла несколько сложных операций.
После этого Лаврова стала резко сдавать. К тому же совершенно себя не берегла. При ее астме врачи ей запретили курить, но Татьяна Евгеньевна по-прежнему дымила «как паровоз», выкуривая «свои» четыре пачки сигарет в день – она всю жизнь была заядлой курильщицей.
И, видимо, уже понимала: на сцену она больше не вернется. От сознания этого навалилась депрессия, с которой актриса даже не пыталась бороться. Ходили даже слухи, что с тех пор она выпивала, причем, в одиночку.
Да, рядом были верные подруги, любимый сын Владимир, который обожал маму и заботился о ней как мог. Был театр, который помогал финансово, но последние годы Татьяна Евгеньевна была глубоко одинокой.
Пока были силы, водила свою внучку Женю на детские спектакли, потом – стала стремительно терять вес, слепнуть и, в конце концов, окончательно слегла. А ведь ей еще было не так много лет.
«У меня есть фотография с последнего дня рождения Тани, — рассказывала одна из подруг Лавровой. — Там она похожа на узницу Освенцима: кожа да кости. Любимое платье страшно велико. Выглядела очень больной, изможденной и уставшей. К еде, как мы ни уговаривали, Таня не притронулась. Только тянула из бокала вино и курила одну сигарету за другой».
В начале мая 2007 года Татьяне Евгеньевне стало плохо с сердцем – ее госпитализировали в 19-ю больницу с подозрением на инфаркт. Инфаркт не подтвердился, медики диагностировали «острый бронхит» и обнаружили симптомы рака желудка.
Услышав предложение пройти более тщательное обследование, актриса настояла, чтобы ее перевели в 57-ю больницу. В онкологию она не верила, а бронхит решила лечить там – у знакомых врачей.
8 мая Лаврову перевезли в 57-ю и вновь обследовали: оказалось, что ситуация ухудшилась — бронхит перешел в двустороннюю пневмонию. Тем не менее, Татьяна Евгеньевна не падала духом, шутила, строила планы. 15 мая даже позвонила подруге и попросила «привезти ей винегретик». А ночью она скончалась — на 69 году жизни.
Перед похоронами разразился скандал. Сын Татьяны Евгеньевны скульптор Владимир Лавров собирался ее похоронить на Преображенском кладбище, рядом с ее мамой Галиной Пышковой – такова была ее последняя воля. Однако руководство МХАТа решило иначе.
Отпевание прошло в храме Священномученика Антипы, его провел отец Димитрий Рощин, сын актрисы Екатерины Васильевой – одной из близких подруг Лавровой. Похоронили ее на Троекуровском кладбище.
А Владимир Лавров, чтобы не усугублять скандал, на кладбище не поехал…
