В 1973 году в Ленком пришел работать Марк Захаров. Он уже переступил порог сорокалетия, за спиной у него уже была работа в Пермском драмтеатре – актером, затем переезд в столицу и работа в Московском театре сатиры – режиссером, и вот, в 1973 году он стал худруком Ленкома.
Так началась новая страница в истории советского театра. Захаров мастерски создал уникальный коллектив: Олег Янковский, Александр Абдулов, Николай Караченцов и его супруга Людмила Поргина, Инна Чурикова, Татьяна Пельтцер, Евгений Леонов…
Творческие люди – почти всегда с «чудинкой». И когда они собираются вместе – жди и драмы, и любви, и предательств… На слуху знаменитая байка о том, как Абдулов, Янковский и Збруев «спорили» на каждую новенькую актрису в театре. Ну а мы сегодня погрузимся и обсудим воспоминания Людмилы Поргиной из интервью «Каравану» о том прекрасном золотом времени их с Караченцовым молодости.
На фото – режиссёр Марк Захаров и легендарный состав актёров театра «Ленком», конец 80-х. На фото слева на право: А. Збруев, А. Абдулов, А. Рыбников, Д. Липскеров, Н. Караченцов, О. Шейнцис, О. Янковский…
Надо сказать, что само название «Ленком» в 1973 году придумали Захаров и Караченцов. В зале на собрании коллектива было много молодежи. Марк только пришел, а уже всех подопечных называл по имени и отчеству и ни разу не позволял себе ошибиться.
При знакомстве с коллективом он не был многословен: «Я пришел создавать новый театр и прошу вас быть моими соратниками. Это будет ваш второй дом. Если кто-то будет мешать создавать мой театр, буду расставаться с ним, запомните это».
Бытует такое мнение, что Захаров «заграбастал», переманил талантливых артистов к себе. На самом деле он их не заграбастал, а выпестовал, хотя лучшие его актеры пришли все-таки из других театров : Леонов, Броневой, Пельтцер. На субъективный взгляд, они глубже той же троицы Янковского, Збруева, Абдулова, и даже Караченцова.
Обратимся к воспоминаниям Людмилы Поргиной о коллегах.
Об Олеге Янковском
«Олежка совершенно трогательный человек был. Он плохо запоминал текст. И я за него его заучивала, чтобы подсказать на сцене. Как-то, помню, он в панике шепчет:
— Я все забыл.
— Тогда давай целоваться, — предлагаю. А что делать? Надо же как-то уйти со сцены.
Критикой наш спектакль был принят довольно прохладно, зато привлек внимание молодежной аудитории. С «Автоградом-XXI» мы проехали много городов: Ленинград, Ригу, Сызрань…»
С семейством Янковских большой дружбы не получилось. Но не потому, что соперничали, а просто банально не было времени на походы в гости, покупку подарков, накрытый стол и все остальное, что сопровождает дружбу семьями.
«Помню, как однажды Коля сказал Олегу:
— Знаешь, я так хочу дружить семьями — я с Людкой, ты с Людкой. Но ты завтра куда едешь?
— На съемки в Ленинград.
— А я завтра на съемки в Крым. И как мы будем дружить семьями? Я тебя обожаю, Олежка, но наша жизнь расписана по минутам».
Про дружбу с Инной Чуриковой
Инну Чурикову в театр привел как раз Янковский. Она изначально получила популярность как кино-актриса. Ну оно и не мудрено – она была замужем за режиссером. Вот с Чуриковой и Панфиловым дружба семьями вполне удалась:
«Тогда Инна с Глебом жили на Воробьевых горах в маленькой квартирке. Открыла нам дверь Инна, на голове у нее полотенце накручено — она только что голову помыла. Это был незабываемый вечер. Мы приехали часов в шесть вечера, а уехали в восемь утра.
Всю ночь слушали музыку, читали стихи. А у нее пес был — доберман-пинчер. Инна говорит: «А теперь будем слушать Моцарта». А это уже второй час ночи. Она включила музыку, собака тут же громко завыла: «У-у-у-у…» Соседи стали стучать в стену, мол, дайте поспать приличным людям. На Воробьевых горах расцвел вишневый сад. Инна предложила: «Пойдемте в вишневый сад, вспомним Чехова»
Чурикова играла с Караченцовым много совместных сцен, и не в одном спектакле. Казалось бы, в Поргиной должна была пробудиться вполне себе закономерная женская ревность. Отпускать мужа на гастроли в другую страну с женщиной-коллегой – то еще испытание.
Но ревности не было, ну или Людмила Андреевна просто мастерски скрывала это чувство от окружающих. О Чуриковой она отзывается всегда восторженно. Может, просто не чувствовала в ней соперницу?…
«Они с Колей любили петь, это их еще больше объединяло. Глеб Панфилов придумал трагический финал, когда они, напившись, поют русские песни. Я всегда уходила до финала, не могла смотреть, как они рыдают, потому что не возможно соединиться — его в Тель-Авиве ждет семья.
С этим спектаклем они поехали в Америку. Я говорю: «Инночка, ты там следи за Коленькой». Когда они вернулись, Инна спросила:
— Как ты с ним живешь? Он же не спит совсем и другим не дает. Мы приезжаем в гостиницу, надо поужинать, отдохнуть. А Коля все не может наговориться. В общем, в четыре часа утра только ложились спать.
А я ей отвечаю:
— Мы так всегда живем!
Они были не только блестящими партнерами, но и близкими друзьями. Мы с ее семьей встречали Новый год, праздновали дни рождения, вместе отдыхали. А еще мы с Инной умудрились родить сыновей не только в один год, но и в один месяц: Инна Ванечку, а я Андрюшеньку».
Про Татьяну Пельтцер
Эта актриса пришла в Ленком уже в преклонном возрасте, ей было уже 70 лет. Что не мешало ей пользоваться авторитетом и уважением молодых артистов и самого худрука. Кстати, не раз мелькал слух (это даже не столько слух, сколько неприятный факт), что именно Пельтцер в свое время подсадила Абдулова на карточную игру: они играли в перерывах между репетициями.
Азарт стал губителен для Александра Гаврииловича. Впоследствии, уже после распада Союза и после развода с Алферовой, он стал стихийно играть, что крайне плохо сказалось на материальном состоянии и привело к депрессии, которую он потом лечил.
«Поначалу Марку Анатольевичу от Пельтцер доставалось. Она была остра на язык. Он грозился ее уволить за опоздания на репетиции, а она как секретарь парторганизации обещала написать на него жалобу «куда следует». Но в итоге победила дружба. Марк Анатольевич как-то сказал: «Татьяна Пельтцер — моя самая большая любовь в жизни».
Про успех «Юноны и Авось»
Это был легендарный спектакль. На премьере «Юноны и Авось» летом 1981 года, чтобы сдержать толпу, пришлось вызывать конную милицию. Люди прорывались через служебный вход, лезли в окна.
Бытует мнение, что это самый известный и популярный спектакль за все время советской и российской театральной истории. И главную роль в нем исполнил Николай Караченцов.
«Когда мы приехали в Питер с «Юноной», вызвали матросов, и они держали оцепление, чтобы посадить Колю в машину. Это же надо, столько гениев собралось на этом спектакле.
Это был ансамбль, актерское братство. Как-то на сцене кемеровского театра Коля неудачно спрыгнул, и у него вылетела коленка. Абдулов кладет его на спину и таскает до конца спектакля на себе. Никто из зрителей ничего не понял. Песню «Я тебя никогда не забуду…» Коля спел, опираясь на Сашку…».
Наверное, уже никогда у нас ни в одном театре не сложится такой коллектив. Конец 70-х и первая половина 80-х поистине стали особым временем; как будто бы невидимая рука кого-то свыше собрала такой уникальный коллектив.
И также мерещится некая мистика в том, что многие из «золотого состава» ушли очень трагически и мучительно: онкология забрала жизни Абдулова, Янковского, Павла Смеяна, Леонида Броневого. Хочется верить, что найдутся люди (пусть не сразу), которые… хотя бы сохранят былую славу.
После смерти Захарова руководство театром принял Марк Борисович Варшавер. В 2022 году главным режиссером театра стал Алексей Франдетти.
