Судьба Марии Зубаревой — словно сценарий трагической мелодрамы. Яркая, талантливая, обаятельная, она взлетела на вершину славы в 90-е, но её жизнь оборвалась так же стремительно, как началась.
Всё будто вело к этому финалу: мистическое предсказание гадалки, три брака, рождение близнецов и… тихий уход в 31 год.
Поклонники до сих пор спорят: была ли её смерть случайностью или роком? Одни вспоминают её улыбку в комедии «Мордашка», другие — слезы в финале сериала «Мелочи жизни». Но мало кто знает, что за кадром Мария боролась не только за роли, но и за каждый вздох.
Она успела стать матерью троих детей, но не услышала, как младшие произнесли «мама». Её первый муж ревновал к славе, второй — предал, а третий так и остался в тени. И только гадалка из далекой деревни знала правду: «Три ребенка, слава… и конец». Как карты судьбы решили всё за неё?
- Ранние годы: Карты судьбы и запретный театр
- Карьера: От «Щуки» до «Мордашки»
- Личная жизнь: Три мужа и трое детей
- Первый муж: Борис Киннер — любовь, ревность и крах
- Второй муж: Игорь Шавлак — друг, предатель, призрак
- Третий союз: короткое счастье без штампа в паспорте
- Болезнь: последняя роль
- «Живите так, чтобы не было стыдно»
- Эпилог:
Ранние годы: Карты судьбы и запретный театр
Мария Зубарева родилась в 1962 году в семье, где творчество было частью повседневности. Отец, выпускник Щукинского училища, писал детские книги, а мать работала на телевидении, наблюдая, как звезды вспыхивают и гаснут.
«Артист — профессия для голодных», — предупреждали они дочь. Но Маша с детства грезила сценой. Вместо кукол у неё были отцовские пьесы, которые она разыгрывала перед зеркалом, копируя интонации Ольги Аросевой из «Кабачка 13 стульев».
В 14 лет случилось то, что изменило всё. На летних каникулах в деревне Маша, заскучав, решила «для смеха» зайти к местной гадалке.
Та молча разложила карты, потом вдруг побледнела: «Будет слава, трое детей… но недолго». Девушка ждала продолжения, но женщина резко свернула колоду: «Иди, красотка. Не твоё дело». Маша ушла, недоумевая: что скрыла гадалка?
Родители мечтали, чтобы дочь стала журналистом. Она и сама почти поверила, окончив Школу юного корреспондента. Но судьба подбросила шанс.
Однажды в гости к отцу пришли преподаватели «Щуки». Увидев, как Маша читает монолог из «Чайки», они ахнули: «Да вы же рождены для сцены!»
После двух месяцев уговоров родители сдались. В 18 лет Мария стала студенткой легендарного училища.
Учеба давалась легко. Она блистала в этюдах, пародируя то Любовь Орлову, то Фаину Раневскую.
«Из тебя выйдет вторая Мордюкова!» — пророчили педагоги. Маша отшучивалась: «Да я просто стараюсь не ударить в грязь лицом». Но уже тогда понимала: её место — не в газетной редакции, а под софитами.
Карьера: От «Щуки» до «Мордашки»
Театр им. Пушкина стал её первым домом. Дебютная роль в спектакле «Блэз» — элегантной авантюристки — вызвала восторг.
Режиссёр Роман Виктюк, известный своей любовью к мистике, шутил: «Эта постановка — фатум. Четверо актёров из труппы умерли после премьеры». Мария лишь смеялась: «Ну и что? Я в приметы не верю!»
В кино её путь начался с эпизодов. Первая заметная роль актрисы — невеста в «Возвращении Будулая» (1985). Зрители запомнили её голос, похожий на звон колокольчика, и глаза, полные наивности. Письма от поклонников летели мешками:
«Вы — новая Людмила Гурченко!» Маша читала их в гримерке, краснея: «Какая Гурченко? Я же только начинаю!»
Настоящий прорыв случился в 1990-м. Роль в трагикомедии «Мордашка» — дерзкой, сексуальной, немного вульгарной героини — расколола общество.
Критики язвили: «Дешевый бульварный сюжет!» Но зрители обожали. Фильм собрал полные залы, а Зубарева получила «Золотого Дюка» в Одессе. На вручении она, дрожа от волнения, сказала:
«Спасибо тем, кто не боится смеяться и плакать без прикрас».
Пиком для артистки стала роль учительницы Марии Кузнецовой в сериале «Мелочи жизни» (1992–1993). Её героиня — сильная, но одинокая женщина — стала символом эпохи.
Зрители не знали: актриса играла любовь, скрывая адские боли. Съемки шли параллельно с беременностью, а в финале её героиню «убили» — сценаристы не успели переписать историю под реальную трагедию.
Личная жизнь: Три мужа и трое детей
Первый муж: Борис Киннер — любовь, ревность и крах
Они встретились в Щукинском училище. Борис — харизматичный красавец, за которым бегали все однокурсницы. Но его сердце выбрало Машу.
«Ты не похожа на других, — говорил он, — в тебе есть огонь».
Романтика студенческих лет: прогулки по ночной Москве, стихи под гитару, мечты о совместных ролях.
Свадьбу сыграли скромно, почти тайком. «Родители не одобряли, но я была счастлива», — вспоминала Мария.
Через год родилась дочь Аня. Казалось бы, идиллия. Но слава Маши стала камнем преткновения. Борис, мечтавший о собственной карьере, ревновал к каждому её успеху.
«Твои поклонники пишут тебе любовные письма, а я — тень!» — кричал он. После премьеры «Мордашки» терпение лопнуло. Брак распался, когда Ане едва исполнился год.
Второй муж: Игорь Шавлак — друг, предатель, призрак
Игорь знал Марию ещё со школьных лет. Тихий, влюблённый, он годами ждал своего шанса. После развода с Борисом осыпал её вниманием:
«Я всегда тебя любил. Дай мне доказать это». Мария, измотанная одиночеством, сдалась. «Он был как спасательный круг», — признавалась она подругам.
Свадьба была пышной. Гости шутили: «Наконец-то Игорь дождался!»
Но семейная идиллия длилась недолго. Через полгода Мария застала мужа в объятиях другой женщины. «Это моя… новая жена», — пробормотал Игорь. Оказалось, у него уже родился сын. «Ты обманул меня дважды», — сказала Мария, хлопнув дверью. Больше они не общались.
Третий союз: короткое счастье без штампа в паспорте
После двух провалов Мария Зубарева поклялась: «Больше никаких браков». Но судьба свела её с мужчиной, чьё имя она тщательно скрывала.
Он не был актёром, не дарил колец, не клялся в вечной любви. Просто был рядом. «С ним я чувствовала себя защищённой», — писала она в дневнике.
Беременность близнецами стала неожиданностью. Врачи предупреждали: «Риски высоки». Но Мария радовалась: «Это мой шанс начать всё заново».
Лиза и Рома родились в 1992-м. Первые месяцы материнства она называла «своим раем»: «Они смеялись, а я забывала о съёмках».
Муж помогал, но после диагноза рака исчез. «Он не выдержал», — шептала мать Марии, качая близнецов.
Болезнь: последняя роль
После рождения близнецов Мария вернулась на съемки, но тело будто предало её. Головокружение, ночная потливость, потеря веса — всё списывала на усталость.
«Машенька, ты похожа на тень!» — рыдала мать.
Уговорила пройти обследование. Диагноз — рак IV стадии — прозвучал как приговор. «Месяц, максимум два», — сказал врач, избегая её взгляда.
Но Мария не сдалась. Договаривалась с болью: «Дай мне закончить сериал». На площадке шутила, пила обезболивающие и повторяла: «Ещё один дубль — и всё».
Коллеги вспоминали: «Она держалась, пока не падала в кресло. А потом просила: „Никому не говорите“».
23 ноября 1993 года сердце Марии Зубаревой остановилось. Врачи боролись три часа. Безуспешно. В гримерке остались недописанные письма детям: «Лиза, Рома, я всегда буду с вами…»
«Живите так, чтобы не было стыдно»
Старшая дочь Анна выбрала филологию, как когда-то мечтали её дед и бабушка. «Мама говорила: „Живи так, чтобы не было стыдно“», — делится она. О своей знаменитой матери говорит сдержанно, будто боясь разбудить старую боль.
Близнецы Лиза и Рома выросли на рассказах бабушки. «Она показывала нам кадры из „Мелочей жизни“ и говорила: „Вот ваша мама — она боролась до конца“», — вспоминает Лиза. Рома добавляет: «Мы не слышали её голоса, но иногда кажется, будто она шепчет: „Я рядом“».
Из мужей Марии лишь Борис Киннер иногда дает интервью. «Она была ярче всех нас», — вздыхает он. Игорь Шавлак, погрязший в долгах, скрывается от всех. Третий муж так и остался загадкой — исчез, оставив детей на попечение стариков.
А сериал «Мелочи жизни» до сих пор крутят по ТВ. В финале героиня Марии Зубаревой погибает в аварии. Зрители не знают: это была не игра. Это — её последнее «прости».
Эпилог:
«Она спешила. Спешила любить, рожать, играть. Гадалка предсказала три ребенка и ранний уход — но не сказала, что Мария успеет стать легендой. Её жизнь, как незавершенный спектакль, осталась в памяти тех, кто верит: звезды не гаснут. Они просто уходят за кулисы».
